Темный кипарис - [20]

.

Когда они услышали, что карета мистера Хока отъехала, а фырканье и топот лошадей замерли в ночи, миссис Дейлия обратилась к Стелле. Экономка выглядела сегодня вечером особенно красивой. Ее яркую красоту замечательно подчеркивали темный корсаж и белый, украшенный рюшем воротник.

— Вы играете в шахматы, мисс Оуэнз?

— Да. Я люблю эту игру!

— Хорошо. Отправимся в кабинет? Но сначала, мастер Тодд…

— Да, миссис Дейлия.

— Пожелай теперь спокойной ночи. Уверена, мисс Оуэнз задала тебе много уроков на завтра.

Стелла пожелала ему спокойной ночи и с каким-то дурным предчувствием наблюдала, как он уходит из столовой. Трудно было поверить, что это ангельское лицо и невинные голубые глаза скрывают уродливые мысли, о чем свидетельствовал его рисунок.

— Гейтс приберется здесь. Пойдемте, мисс Оуэнз.

Стелла почти с облегчением покинула столовую. Ее радовала предстоящая игра.

Но ее надежды на счастливый исход были мгновенно разбиты вдребезги. Хотя в колледже считали, что она играет выше среднего уровня, Стелла вскоре поняла, что не является подходящим партнером для миссис Дейлии.

Как только доска была приготовлена и на ней были расставлены затейливо вырезанные король, королева и королевский офицер, началась игра, и Стелла поняла, что миссис Дейлия — великолепный игрок. Стелла вытянула красную пешку и начала первой. Но не успела она сделать пешкой ход, как экономка смело принялась за дело. Не прошло и двадцати минут, как Стелла уже потеряла королеву, цепного слона и увидела, что ей грозит полное поражение.

Миссис Дейлия в игре была подлинным Макиавелли. Стелла, с головой уйдя в размышления о том, как избежать поражения, совершенно забыта о неприятных событиях дня.

— Шах и мат, мисс Оуэнз.

— Опять? Я слишком слабый партнер для вас, миссис Дейлия.

— Чепуха. Передвиньте своего короля.

Стелла последовала совету, но экономка ввела в бой слона.

— Ваш король в опасности, — сказала весело миссис Дейлия.

— Мне просто стыдно играть с вами. В колледже я считалась неплохим игроком.

— Действительно? У вас все еще шах и мат, дорогая.

— Вот так. — Стелла внимательно изучала доску. — О господи. Мне не удастся избежать поражения, верно?

— Нет, моя дорогая.

— Ваша победа, миссис Дейлия.

— У вас вскоре появится еще один шанс. Одна партия в шахматы — мой лимит на вечер. Мне еще предстоит поработать иглой.

— Гобелен?

— Да. Это красивый рисунок. Полет соколов на фоне обнаженных вязов. Если выйдет хорошо, то мистер Хок, вероятно, повесит его в холле.

Стелла вертела в пальцах проигранного короля. Он казался теплым и тяжелым.

— А мистер Хок играет в шахматы?

— Иногда. Обычно он слишком занят.

— Полагаю, Оливер прекрасно играл в шахматы, с его удивительными способностями.

— О да. Оливер был великолепный игрок. Иногда действовал слишком неосторожно в такой интеллектуальной игре, но было забавно наблюдать, как он умело использовал свои безрассудные ходы.

— А Тодд?

— Боюсь, нет. У него не хватает терпения. И в конце концов, он всего лишь ребенок.

— Не такой уж ребенок, — примирительно сказала Стелла, — чтобы не оценить прекрасные явления в жизни. У него уже проявляется необычное понимание Китса, Шелли и Вольтера.

— Вот как? — Экономка, похоже, искренне удивилась. — Вот уж от кого не ожидала этого.

Стелла принялась укладывать шахматные фигурки в искусно вырезанную шкатулку из слоновой кости, предназначенную для их хранения. Дрожащий огонь свечей в комнате отбрасывал длинные тени коней, ладей и слонов на поверхность стола.

— Могу я спросить вас кое о чем, миссис Дейлия?

— Если хотите.

— Могла ли быть у Тодда какая-то причина ненавидеть свою мать?

— Извините? — Тон миссис Дейлии сделался внезапно сдержанным, и она ушла в себя.

Стелла не позволила себе колебаться:

— Я спросила, была ли у Тодда какая-то причина ненавидеть воспоминание о своей матери?

— Не понимаю, как это может быть. Не поймаю, что послужило причиной такого вопроса. Что-нибудь случилось?

— На самом деле нет. Просто я чувствую в мальчике…

— Он что-нибудь сказал вам?

— Нет, конечно нет.

— Тогда почему вы спрашиваете?

— Не знаю. Временами я чувствую, что он обижен. Понимаете, ребенок может чувствовать ненависть к какому-то особому человеку, которого он никогда не знал. Ему может не нравиться этот человек только по той причине, что его уже нет, если вы понимаете, о чем я говорю.

Миссис Дейлия гордо вскинула голову:

— Люди, знавшие Харриет Хок, не могли ненавидеть ее. Харриет можно было только безгранично почитать и обожать.

— Это так, совершенно верно. Тодду очень больно, что он не знал своей удивительной матери, у него нет ничего, кроме постоянных напоминаний о том, какой удивительной она была. У него создается впечатление, будто она бросила его, умерев. Вы не понимаете?

— Да, понимаю. И сожалею, что вы постоянно превышаете свои полномочия на этот счет. Харриет Хок не имеет к вам никакого отношения. — Яркая краска гнева выступила на ее высоких скулах. — Вы не в состоянии оставить мертвых в покое?

Стелла отвела взгляд:

— Извините.

— Хорошо. Не будем больше говорить об этом.

— Просто я интересуюсь всем, что касается моего ученика, — добавила Стелла с запинкой.