— Я сказала, что мы больше не будем говорить об этом, — прервала ее миссис Дейлия. — А теперь извините меня, мисс Оуэнз.
— Спасибо за партию, миссис Дейлия.
— Рада была доставить вам удовольствие. — Экономка отвернулась и выскользнула из комнаты с гордой осанкой и высоко поднятой головой.
Стелла сидела над пустой доской, взбудораженная противоречивыми чувствами после ухода этой женщины. Старинные часы пробили девятый час, их звон отдался слабым эхом в темном коридоре. Стелла сонно зевнула, закрыла экземпляр «Больших надежд» и вышла из кабинета. Приятно было снова почитать Чарлза Диккенса — освежающее отвлечение от мрачного вечера. Она зажгла восковую свечу, взяв ее из небольшой пачки, которую Гейтс всегда держал наготове на столе в коридоре, и направилась в свою комнату. Хок-Хаус затих, позволяя времени ускользнуть в темные тени ночи.
Стелла легко поднималась по лестнице, восковая свеча отбрасывала перед ней длинные сверкающие полосы света. Теперь она почувствовала усталость. Ей действительно необходимо как следует выспаться ночью… Она замерла на месте.
Полоса света виднелась под дверью спальни Тодда.
Чувство ужаса снова поднялось в ее груди, сдерживаемое только властью над собственными эмоциями.
К двери Тодда было что-то приколото. Большая кнопка, небрежно воткнутая в угол двери, удерживала листок бумаги.
Это был еще один рисунок, набросок чернильным пером.
Четкими черными линиями на рисунке был изображен большой, похоже мертвый, представитель семейства грызунов. На этот раз на рисунке не было ни подписи, ни оскорбительного слова. Но слово не было нужно, рисунок говорил сам за себя.
Не постучавшись, Стелла толкнула дверь, высоко держа свечу, чтобы осветить свое лицо и не напугать мальчика.
Она увидела, что Тодд скорчился в большом кресле около неразобранной постели, закутавшись в темно-бордовый махровый халат, со скрещенными босыми ногами.
Он медленно поднял взгляд, когда она закрыла дверь. На его лице не отразилось никаких эмоций, но оно не было сонным.
— Я увидела у тебя свет, Тодд. Надеюсь, ты не возражаешь. Я беспокоилась о тебе.
— Все в порядке. — Его голос снова доносился откуда-то издалека.
— Разве тебе не пора лечь в постель, Тодд? — мягко спросила Стелла.
— Я не устал, мэм. — Голос мальчика звучал невыразительно.
— Боишься забраться под эти холодные простыни, правда? — Стелла поставила свечу на ночной столик.
Тодд пристально посмотрел на нее, внезапно вернувшись к действительности.
— Я выгляжу испуганным, мисс Оуэнз?
— Конечно нет. С чего бы это? — Стелла чувствовала, как ее охватывает необъяснимый ужас, и старалась держать себя под контролем.
— Это единственное, чего я боюсь, — произнес он уныло. — Люди говорят, что я боюсь.
— Каждый в своей жизни иногда боится. Понимаешь, страх может сделать некоторых из нас героями. Станешь ты героем или нет, зависит от того, чего ты боишься.
Ее слова заинтересовали Тодда. Глаза оживись.
— Вот как? Страх делает некоторых героями?
— Да. Предположим, ты боялся огня. Или воды. Или высоты. Тебе придется притвориться, что все замечательно, чтобы доказать, что ты не боишься. Но если это что-то незначительное, скорее всего, никто и не узнает, что ты боялся. Конечно, самое главное — не то, каким ты кажешься другим, а то, каким ты кажешься самому себе.
— Нет. — Тодд решительно затряс головой. — Это не для меня. Я знаю, что испугаюсь. Но мне наплевать, если только мой… — Он заколебался.
— Продолжай. Скажи, что ты собирался сказать, Тодд.
— Если только никто не видит этого.
— Понимаю. — Стелла наклонилась над ним и осмотрела на рисунок. Он казался таким маленьким, затерявшимся в большом кресле. — Позднее ты поймешь, что мнение других людей о тебе, независимо от того, насколько оно хорошее, не заставит тебя чувствовать себя хорошо, если сам ты думаешь о себе плохо. А теперь вам лучше лечь в постель, молодой человек.
Он проигнорировал ее предложение:
— Вам приходилось кого-то убивать?
Стелла притворилась, что относится к вопросу шутливо, но стук ее сердца так громко отдавался в ушах, что она побоялась, как бы Тодд не услышал его.
— Ко мне никогда не обращались с подобными просьбами. А если бы попросили, то я наверняка отказалась бы. Неправильно убивать по какой бы то ни было причине. А теперь постарайся заснуть, хорошо?
Она ласково потрепала его по щеке, но Тодд отвернулся, отведя в сторону взгляд. Внезапно Стелла спросила:
— Не возражаешь, если я немного посижу с тобой, Тодд?
— Зачем? — В его голосе послышалась подозрительность, и он, казалось, ушел в себя.
— Если ты не хочешь, тогда все в порядке. Я просто почувствовала себя немного одиноко и нуждалась в компании. Вот и все.
— Вы поэтому пришли?
— Конечно.
Он пожал плечами:
— Какой же я буду компанией, если засну?
— Твое посапывание будет лучше, чем тиканье моих часов. Это очень шумные часы. Они стоят прямо около моей подушки.
Внезапно мимолетная улыбка скользнула по его губам. Теплая, честная, дружеская улыбка.
— Мэм, как жаль, что вы не пришли раньше.
— Раньше чего?
— Раньше, — повторил он упрямо.
Стелла не знала, подходящее ли сейчас время, чтобы заговорить о предмете, который в первую очередь и привел ее в эту комнату, и решилась:
