Тарфорд пылал затянутый дымом пожарищ, в городе шли бои, а с края града со стороны кладбища, метр за метром отвоевывая пространство, двигалась тёмная волна. После нее не оставалось нечего, исчезали фигурки разумных, словно бы проваливаясь под землю, почва становилась идеально ровной и приобретала черный цвет, будто гигантским катком плющились и превращались все в ту же ровную темную поверхность строения и неровности.
— Так действует сила той чаши, которую Сиалин принесла из-за изнанки. Знаешь, а вначале мы и не догадывались, что попало к нам в руки. После того как нам удалось освоить азы прорыва сквозь пелену в другие слои реальности, мы стали искать места где эта пелена тоньше всего. И однажды мы нашли такое место далеко в горах к северу отсюда. Там мы смогли проникать в изнанку, не собирая целый круг чародеев ордена, а что важнее всего мы научились задерживаться там, на длительный срок. Собирали всё подряд — неизвестные в нашем слое реальности травы и минералы, предметы в руинах неизвестно кому принадлежащих городов, но все эти предметы рассыпались в пыль, стоило их отдалить от той пещеры в горах на пару сотен метров. А затем Сиалин вынесла с той стороны простую деревянную миску, покрытую незатейливым рисунком.
Марларзим замолчал, словно погрузившись в воспоминания, а я дожидался продолжения рассказа, внимательно всматриваясь в картины, что продолжала показывать гладь рукотворного озера. Прежде чем страж продолжил говорить, мне показалось, что в дыму, который устилал город, я увидел знакомую фигуру воина из клана серебряного ветра.
— Сиалин всегда была жадной до знаний. Чаша не рассыпалась прахом как остальные потусторонние артефакты, и девушка вынесла её за пределы «входа». Мы покинули горы и спустились в маленькое подгорное поселение. Орден призывал всех своих служителей, повелевая отложить все дела. С юга двигался хаос и орды его тварей. Города обращались в пепел, а жители либо погибали, либо служили сосудами для демонов. Мы выступили им навстречу, перебравшись в Тарфорд. Поведение Сиалин менялось, но я не придавал этому значения, списывая все на усталость от сложного перехода. А из тех мест, через которые мы прошли, стали приходить тревожные донесения, в которых говорилось об участках пустой и ровной земли и о бесследно исчезнувших людях. Чаша оказалась наделена собственным разумом, она сломила Сиалин, воздействуя на её мысли, и когда я догадался об этом, мне удалось отобрать артефакт и победить сестру, вышвырнув её за грань пелены. Чаша терзала и мой разум тоже, но я сопротивлялся и сумел запереть себя здесь прежде, чем переродился в того кого ты сейчас наблюдаешь перед собой.
— Если ты всё понимаешь, почему ты не остановишь эту волну, что разрушает всё вокруг, расходясь в стороны от склепа!?
— Всё ли я понимаю!!? — Марларзим обернулся ко мне, а в его глазах запылал огонь так свойственный безумцам — Да! Теперь я всё понимаю! Это раньше, будучи всего лишь человеком я нечего не понимал! Цеплялся за знания и привязанности, навязанные моим народом и слабостью собственного разума. Чаша источник изменений, а я творец! Находясь в заточении долгие годы, я познал её силу полностью, теперь я могу избавить этот мир от его слабостей. То, что ты видишь лишь начало, только представь — первозданно чистый мир и невероятное количество энергии от поглощения материи, что устилала его до воздействия на него магии чаши. Я создам на руинах этого мира идеальную расу. Не этих жалких нелюдей, что грызутся друг c другом разобщенные и забывшие что их предки не зависимо от разницы в цвете кожи и строении тела сражались плечом к плечу с хаосом. Я создам идеальных существ, что будут служить одной единственной цели — изменению. Они словно рой двинуться в другие миры, изменяя их один за другим. Я найду дорогу и в хаос и в самые глубинные слои изнанки. Мы проникнем повсюду, и когда не останется никого кроме нас, не будет больше войн и смерти, не будет зависти и злости, не будет любви с её страданиями, я вырежу из своих детей все эти недостатки и повсюду воцариться идеальный порядок. С теми существами, что сейчас живут в моем мире создать идеальный порядок невозможно — они слишком подвержены влиянию эмоций.
— Зачем ты мне всё это рассказываешь? И почему я еще жив?
— Ты бессмертен, как и все пришедшие извне. Я могу лишь уничтожить ваши тела или изменить, но долгосрочным изменением не поддается самое главное — ваш разум! Зачем мне сражаться с вами если мы можем быть союзниками, я могу дать то могущество, к которому вы все так стремитесь! Никто из обычных смертных существ не будет тебе ровней на измененных мной территориях. Сила чаши не абсолютна, но вместе мы смогли бы покорить этот мир. Я возвышу тебя над твоими соплеменниками, я обучу тебя изменению, и вот увидишь рано или поздно ты сам поймешь, что твой разум окружен клеткой, которую нужно сломать. Я не буду принуждать тебя измениться — ты сам прейдешь к этой мысли, когда познаешь, какая сила, сосредоточена в моих руках и тогда мы найдем способ тебе помочь в этом. А пока я лишь прошу у тебя верной службы как просили её до меня другие. У моих будущих легионов должны быть офицеры, сам я уже перешел ту грань, после которой не могу ступать на обычные земли. Ты станешь одним из первых и приведешь под мою руку других!
