Темница тихого ангела - [16]

– Зачем мне городская карьера? – отвечал Александр Михайлович. – Зачем, когда международная светит? Мне Серега письмо прислал: предлагает стать зарубежным корреспондентом его газеты. Подождать только надо немного, а потом каждый месяц будет платить по двести долларов.

Двести долларов по черному курсу восьмидесятых – это восемьсот рублей. Но мать ждать не хотела. Сергей Довлатов и в самом деле учредил в Нью-Йорке русскоязычную газету «Новый американец». Газета его была таким же «горчичником», как и институтская многотиражка, но у нее дела шли намного лучше, чем у «За кадры верфям». Тираж «Нового американца» был наверняка не тысяча экземпляров, а гораздо больше – эмигранты из СССР потянулись в Нью-Йорк косяком, и многие по утрам покупали газету на единственно известном им языке.

Но Ирина Витальевна не могла больше ждать.

Глава вторая

Николай проснулся, услышал ритмичный стук, покачивание и несколько секунд не мог понять, где он. Потом открыл глаза и вспомнил, что едет в Москву. Он вышел в коридор вагона и постоял некоторое время, глядя на пролетающие за окном московские пригороды. Наконец набрал номер издателя. Тот отозвался мгновенно и сказал, что уже подъезжает к вокзалу. Опуская мобильник в карман, Николай нащупал в нем бумажку, достал. Посмотрел на номер телефона отца и сунул клочок обратно.

«Позвоню как-нибудь», – решил он.

Витальев встретил его возле дверей вагона. Издатель был одних лет с Николаем, может быть, чуть старше, но если учесть вчерашнюю пьянку, то разница в годах могла оказаться не в пользу Торганова.

Господин в дорогом сером костюме улыбался на перроне, держа в руках букет белых роз и наблюдая, как Торганов, багровея от усилий, с трудом выволакивает из вагона кожаный чемодан. Господин шагнул ему навстречу и представился:

– Григорий Михайлович Витальев – это я.

Он тут же хотел вручить Николаю букет, но вовремя одумался, представив, что ему в этом случае придется самому тащить писательскую ношу. Рядом тут же появился носильщик, и Витальев поставил чемодан на его тележку, после чего протянул букет Торганову.

Николай принял цветы, не стал благодарить, усмехнулся только:

– Белые розы? – И добавил с улыбкой: – Как невесте.

При этом старался дышать в сторону.

У стены вокзала издателя дожидался дорогой «Мерседес» с молчаливым водителем. У водителя на шее было три складки и одна золотая цепь. Торганов не поинтересовался, куда они направляются, а Витальев сообщал ему все новости. Главной была та, что книга Николая расходится хорошо: уже отгружено почти двести тысяч экземпляров, и заявки продолжают поступать из всех регионов страны и даже из Израиля. Теперь автору полагается еще какая-то часть гонорара, а потому в ближайшие дни на его счет будет перечислена определенная сумма. Кроме того, уже имеется договоренность о телевизионных и газетных интервью с обладателем «Оскара», а также об участии Николая в качестве почетного гостя в нескольких телевизионных ток-шоу.

– Вопросы, которые будут вам задавать, уже подготовлены и переданы мне, – предупредил издатель.

Потом он помялся немного, вздохнул и посмотрел на Торганова с некоторым сочувствием:

– Только они большей частью касаются не вашего творчества, а личной жизни.

– Я понимаю, – кивнул Николай.

Почему-то ему показалось, что вопросы эти издатель сам же и придумал. Или кто-нибудь из его подчиненных: если фирма Витальева крупная, то в ней наверняка есть служба, занимающаяся пиаром. Впрочем, это неважно – главное, что Витальев держит слово, и если он готов тратиться на телевизионные интервью, то рассчитывает на прибыль, а значит, книги Торганова будут издавать массовыми тиражами.

Витальев объяснил:

– Просто большинство наших читателей знают из прессы о вашей дружбе со Шварценеггером и…

– И Мишел Майлз, – опередил его Николай.

Издатель кивнул, а Торганов заметил, что шея водителя дрогнула. Наверное, от восхищения, что везет такую высокопоставленную персону. А может, от зависти.

– Эх, – восторженно выдохнул Витальев, – как же она мне нравилась! Я в детстве раз двадцать смотрел «Невесту мафии»!

Шея водителя побагровела. Вероятно, от напряжения – судя по всему, он смотрел старый фильм еще чаще, чем его босс.

– Смотрел и восхищался, – продолжал вспоминать Витальев, – какая женщина! А тот эпизод с бассейном!..

Машина затряслась и вильнула в сторону.

– Какая фигура! – воскликнул издатель. – А ноги! Фантастика! Самые длинные ноги в Голливуде!

– Ы-ым, – донеслось с водительского кресла.

Витальев покосился на шофера и шепнул Николаю:

– Когда вы, мистер Торганов, видели ее в последний раз?

– Вообще-то я думал, что мы станем говорить о литературе, – сказал Николай.

– Еще успеем, – замахал руками Витальев, – сегодня посетим баньку, чтобы прийти в себя. Там и поговорим, но сейчас, если не трудно, ответьте, когда вы видели ее в последний раз, она была все так же хороша?

– Я видел ее три дня назад: Мишел стала еще прекраснее.

– Ух, ты! – задохнулся издатель.

А «Мерседес», в котором они мчались неизвестно куда, заскрипел тормозами, его повело юзом, но все же водитель выровнял автомобиль и удачно проскочил перекресток на красный свет перед носом огромного туристического автобуса.