Темная симфония - [46]

Его ладонь скользнула по ее длинным волосам, взвешивая рукой ее тяжелую косу.

— Ты не знаешь, что такое старость, Антониетта.

В его голосе слышалась изрядная доля веселья.

— Я бы хотел узнать, кто там ходит. Это мужчина, член твоей семьи. Обычно я могу прочесть мысли людей, но в данном случае кровь ягуаров мешает этому. Он воспринимается как Пол, но я не могу просканировать большую часть народа, живущего здесь, с той легкостью, с какой я это делаю с остальными. Если я усилю давление, он ощутит мое присутствие. Но я могу проследить за ним и узнать, куда он направляется.

Антониетта с силой прикусила костяшки пальцев, удерживая рвущийся наружу протест. Она сотни раз прогуливалась по лабиринту туннелей. Было бы глупо бояться оставаться одной. Она легко могла найти обратную дорогу в свою комнату из этой комнаты тайн. Именно Байрону грозила опасность заплутать в сложном лабиринте, пронизывающем все этажи палаццо Скарлетти.

— Просканировать? Ты читаешь мысли? Я думала, что это работает только со мной, что между нами некая телепатическая связь. Ты можешь прочесть любого?

— А ты нет? На заседаниях совета директоров, на которых заставляет тебя присутствовать твой дедушка, разве ты не слышишь, о чем думают остальные? — прежде чем она успела ответить, он похлопал ее по руке. — Я вернусь тотчас же.

Антониетта открыла было рот… она понятия не имела — запротестовать или согласиться, но он просто растворился. Только что его теплое и твердое тело было здесь, как вдруг его не стало. Он не двигался, чтобы открыть проход в стене. Она вытянула руки и тщательно исследовала все четыре стены. Он просто растворился. Молчаливо. Полностью.

Она закрыла руками рот и прислонилась, пораженная, спиной к стене с записями ее предков. Что ты такое? Она пробежала пальчиками по стене, «вчитываясь» в каждое слово, в каждый символ и в каждую картинку в надежде обнаружить другую форму, которую ее люди могли принимать. Но ничто не указывало на то, что они могли запросто исчезать. Она верила в смену ипостаси, но полностью исчезать… это совершенно другое дело. Почему способность Байрон растворяться нервировала ее, в то время как найденная комната с историей ее семьи принесла такое облегчение?

Глава 7

У Антониетты чуть не случился сердечный приступ, когда тело Байрона внезапно появилось перед ней в ограниченном пространстве комнаты. Она вжалась в стену, когда его более крепкое тело прижалось к ее. Кончики ее пальцев поднялись к его лицу, «читая» выражение, очерчивая знакомые черты. Как бы часто она ни делала это, он ни разу не уклонился, ни разу, кажется, не возразил.

— Байрон, — вслух выдохнула она его имя, признательная, что он вернулся назад, желая знать все его секреты.

— Неужто я напугал тебя? — он поцеловал ее в уголок рта, проложил огненную дорожку вниз к ее шее, извиняясь. — Это Пол.

Антониетта застыла.

— Пол, — произнесла она имя своего кузена. — Он никогда не ходил по этим коридорам. Он даже никогда не смотрел карту. Ему не нравятся замкнутые пространства. Его отец, когда был зол на него, имел привычку запирать его в стенном шкафу. Что, кажется, случалось постоянно. Ты уверен? Что он здесь позабыл?.. — ее пальцы уже искали скрытый механизм, открывающий дверь. — Он обречен заблудиться здесь. Если у тебя нет карты и ключа к карте, ты можешь проблуждать здесь несколько дней.

— Это может пойти ему на пользу, — сухо сказал Байрон. — Он замышляет что-то недоброе.

— Ты не знаешь этого, — дверь бесшумно открылась, говоря Байрону, что Антониетта довольно часто заходила в комнату, раз побеспокоилась содержать механизм в рабочем состоянии, а от надменных ноток в ее голосе ему всегда хотелось улыбнуться. Он последовал за ней в проход. — В какую сторону он направился?

— Налево, — он вплотную прижал свои губы к ее уху. — Что находится в той стороне?

— Хранилище. Откуда он об этом узнал? Только nonno и я знаем точное местоположение хранилища. Он не может направляться туда, — к своему раздражению, она не слышала уверенности в собственных словах.

— Возможно, ему помогли. Когда ты приходила сюда составлять каталог, у тебя ведь была пара глаз? Рискну предположить, что Жюстин точно знает, как добраться до комнаты-хранилища.

— Она бы не…

— Она влюблена в него, — Байрон шагал позади нее по узкому проходу. Антониетта чувствовала на своем затылке его дыхание. Тепло его тела согревало ее. — А что бы ты, Антониетта, сделала ради мужчины, которого любишь? Ты бы предала свою семью? Своих друзей? Что бы ты сделала ради него?

— Любой мужчина, которого я бы полюбила, не захотел бы, чтобы я предавала свою семью и друзей, — она вздернула подбородок, уверенно двигаясь через петляющие коридоры и повороты. — Если бы он так поступил, то стал бы недостойным моей любви.

— Откуда ты знаешь, куда идти?

— Я считаю. Я все запоминаю.

— Ты поразительна, — в его словах, в его голосе прозвучало искреннее восхищение.

От подлинного комплимента все внутри нее запылало. Никто не говорил ей подобных слов. Никто и никогда еще не одаривал ее личными комплиментами. Даже ее дед. Ее талант музыканта и композитора подразумевался как само собой разумеющееся. Дон Джованни просто пожимал плечами и говорил, что учитывая все уроки, которые она получила, ей лучше считаться одной из лучших в мире. Скарлетти никогда не могут быть вторыми.