Наталья Шонски натянула черные кожаные брюки, облегавшие бедра, как вторая кожа. Плотный материал помогал избежать лишних ран во время сражений, а она была уверена, что этим вечером проблем не миновать. Надевая мягкую кожаную рубашку, Наталья окинула придирчивым взглядом комнатку в гостинице, которую снимала. Сама гостиница оказалась небольшой, но на стенах висели яркие гобелены, кровать была украшена красивой резьбой ручной работы и застелена искусно сотканным стеганым покрывалом, поверх которого девушка осторожно разложила оружие. Наталья начала раскладывать свой разнообразный арсенал в специальные карманы и петли на штанах. Сюрикены с бритвенно-острыми краями, несколько ножей. Затянула ремень, который обеспечивал ей место для большего количества оружия и дополнительные кобуры для двух пистолетов, плотно прилегавших к бокам под каждой рукой. Надев одну из новых крестьянских блуз, она накинула сверху яркий меховой жилет — местные женщины носили его для тепла — эффективно скрывая свой арсенал.
Длинная юбка не только прикрывала штаны, но и помогала слиться с местным населением. Наталья выбрала цветную юбку, а не строгую черную, какую обычно носили пожилые женщины, и повязала платок на свои рыжие волосы, окончательно скрыв свою внешность.
Довольная тем, что теперь не так сильно отличается от любой местной женщины, просунула две дубинки в петли на своём рюкзаке и открыла двери балкона. Она специально выбрала комнату на втором этаже. Многочисленным врагам было бы трудно пройти незамеченными, в то время как сама она могла запросто спустится на землю или подняться на крышу.
Наталья оперлась о перила балкона, осматривая местность. Ее взору предстала маленькая деревушка, расположенная на одной из зубчатых вершин Карпат. Многочисленные фермы, разбросанные по всей поверхности зеленых холмов. Стога сена на лугах тянулись дальше в горы, к густому лесу. А над ним были видны скалистые пики гор, все еще занесенные снегом. Такое ощущение, будто она вернулась в прошлое, к скромным жилищам и деревенскому образу жизни. Да, она определенно чувствовала себя вернувшейся домой. И это было странно, потому что у нее не было дома.
Наталья вздохнула и на секунду закрыла глаза. Больше всего в мире она завидовала людям, у которых была семья. Любовь и счастье отражались в их глазах и лицах. Она хотела бы иметь дом, быть кому-то нужной, чтобы её оберегал хотя бы один единственный человек. И при этом оставаться самой собой…
Ее пальцы нашли глубокие вмятины на перилах, и она заметила, что неосознанно поглаживает полированное дерево почти ласково. Удивившись, девушка принялась изучать вмятины, пытаясь понять, отчего они появились. Казалось, что огромная птица впилась когтями глубоко в перила, хотя вмятины были давними и трактирщики полировали эту замысловатую резьбу, защищая от дальнейших трещин.
Вдохнув ночной воздух, она вновь посмотрела на вершины гор. Где-то там — ее цель. Наталья не знала точно, зачем приехала сюда, но полностью доверяла своим инстинктам. Ей необходимо подняться на вершину и найти то, что не давало покоя.
Густой туман окутал горы, спрятав вершину в непроницаемом облаке. И не имело значения, являлось ли облако обычным природным явлением или это было предупреждение. У нее нет выбора, кроме как подняться на вершину, не осталось сил игнорировать эту непонятную настойчивую потребность.
Наталья бросила последний взгляд на белый вьющийся туман и вернулась в комнату. Не было смысла дальше откладывать. Последнюю неделю она провела, сливаясь с местным населением, налаживая дружеские отношения с несколькими женщинами и начала привыкать к этому месту, обнаружив, что нуждается в общении с людьми, хотя вела одинокий образ жизни. Наталья наслаждалась временем, проведенным с местными женщинами, и даже получила немного информации от них, хотя ее печалил тот факт, что эти знакомства никогда не станут настоящей дружбой.
Ее жизнь была полна одиночества. Она мечтала о месте, которое могла бы назвать домом, иметь возможность просто рассказать кому-то, вроде хозяйки гостиницы, о том кто и что она такое, хоть раз быть по-настоящему честной с тем, кто ей нравился. Узкие коридор и ступени вели в гостиную. Из комнаты можно было попасть в столовую или в бар.
Многие из местных приходили сюда целыми компаниями после тяжелого дня выпить пивка. Наталья помахала двум-трем знакомым, глаза автоматически осматривали помещение, отмечая выходы, окна и, прежде всего, новые лица. Несколько человек, сидящих в баре, взглянули на нее. Запоминая лица, дружественные улыбки и оценивающие взгляды, она улыбалась в ответ на случай, если они еще встретятся.
Кто-то скользнул взглядом по ее лицу, задержавшись на секунду. Рассматривая быстро, но тщательно. Мужчина изучал ее так же, как до этого изучала его Наталья. Он, конечно, заметил ее рюкзак с двумя дубинками и искусно украшенную трость. Наталья отвернулась, быстро улыбнувшись хозяйке гостиницы, радуясь, что смогла сделать свой уход более вежливым. Если тут был караульный, она бы не хотела, чтобы он узнал ее планы.
— Славика, — она взяла хозяйку гостиницы за руку. — Огромное тебе спасибо за восхитительный ужин. — Наталья говорила по-английски, зная, что Славика упорно трудилась над усовершенствованием своих языковых навыков и нуждалась в постоянной практике. Она специально отвела девушку из бара в уединенный уголок гостиной, где чужие уши не смогли бы подслушать их разговор. — Я направляюсь в горы и пробуду там несколько дней, изучая местность. Не беспокойся обо мне. В конце концов, я вернусь. Потерпи хотя бы неделю, прежде чем паниковать.
