Темная река - [14]
— Ну а потом?
— Если бы я знал! Может, в какую-нибудь школу поступлю… А ты?
— У меня есть хозяйство.
— Не будешь же ты хромой за плугом ходить?
— Да, это верно… Там видно будет.
— А я бы хотел в армию! Стану офицером… — неожиданно начал мечтать Запас.
— Дурак! Офицер должен иметь образование. Где ты видел, чтобы крестьянин стал офицером?
— А Матеуш? Он ведь офицер.
— Звездочки ему только сейчас дали. До войны он был капралом.
— Может быть, и мне теперь дадут?
— Увидим.
Колеса телеги гулко стучали по прихваченной морозцем земле. Стук далеко разносился в прозрачном морозном воздухе. Они уже подъезжали к Каменискам, когда им навстречу выехал какой-то мужчина на велосипеде.
— Если не прицепится, едем дальше, — вполголоса проговорил Зенек.
— Хорошо. Не торчат у меня рыжие космы?
— Нет, все нормально, шапка сидит как надо.
Велосипедист быстро приближался. Парни напряженно наблюдали за ним. Оружия не было видно. Свой или чужой?
Поравнявшись с ними, мужчина соскочил с велосипеда и, ведя его за руль, подошел к телеге:
— Стойте!
Они остановили лошадей.
— Куда путь держите?
— Прямо…
— Не придуривайтесь! — Он внезапно разозлился.
— Кто вы такой, что орете на нас? — тихо спросил Зенек.
— Не ваше дело! — резко ответил тот. — Куда едете?
— В Мородыш.
— Зачем?
— Да кто вы такой? — Зенек повысил голос: — Цепляетесь к людям, не даете проехать, орете! Что за шишка на ровном месте?
— Полиция!
— Какая еще полиция?
Неизвестный полез за пазуху и вытащил какую-то бумагу, однако показать ее не успел. Оба парня мгновенно соскочили на землю. Зенек железной хваткой сдавил ему горло, а Бенек обшарил карманы и обнаружил пистолет. Они схватили полицейского за ноги и бросили на телегу. Велосипед Бенек отвел в придорожные кусты.
— А теперь ни гу-гу, а то пуля в лоб, — пригрозил Зенек и приставил к его голове пистолет.
Полицейский потирал сдавленное горло. Они стеганули по лошадям, чтобы как можно быстрее отъехать от Камениск. Невдалеке начинался лес. Мужчина молчал, продолжал держаться за горло и неуверенно, поглядывал на парней.
— Отпустите меня, ребятки… — наконец выдавил он.
— Теперь уже ребятки, да? Куда ты едешь?
— Домой. У меня жена, дети.
— Не надо приставать на дороге к людям.
Молча ехали дальше, не спуская глаз с пленного. Оба лихорадочно раздумывали, что с ним делать. Такой ситуации они не предвидели. Были готовы к борьбе, даже к смерти, а тут… Отпускать его нельзя: он видел, их и может опознать даже случайно. Тащить с собой до Мородыша тоже нельзя. Пристрелить по дороге — лишний шум. Задушить? Но как же так — ни с того ни с сего задушить человека?
Видимо, почувствовав их колебания, мужчина снова начал просить.
— Отпустите меня, пожалуйста, я никому не сделал зла. Семья у меня. И вообще никакой я не полицейский — сказал только так, чтобы припугнуть. Посмотрите этот документ.
Он вытащил бумагу и подал Зенеку. Тот долго ее рассматривал. Написано по-немецки, большая печать с черным орлом и свастикой… Не произнеся ни слова, Зенек спрятал документ в карман, искоса глянул на Бенека, который уставился на лошадиные крупы. Круглые желваки ходили у него на скулах. Видимо, они думали об одном и том же.
Матеуш не говорил, что делать в таком случае. Надо, видимо, придушить его где-нибудь в лесу. Отправить человека на тот свет собственными руками? О господи! Хоть бы Бенек что-нибудь сказал, дал знать, что думает! А он только знай хлещет по лошадиным спинам как ошалелый.
Въехали в лес, вернее, лесок, молодой лесок, остановились и приказали мужчине слезть с телеги.
Бенек сначала отводил глаза, но в конце концов в ответ на вопросительный взгляд Зенека быстро провел ребром ладони по шее. Зенеку сделалось жарко, а потом холодок пробежал по спине.
— Сколько наших загубил? — Бенек с пистолетом в руке медленно приближался к перепуганному человеку. — Говори правду!
— Ни одного, клянусь! — Тот переводил бессмысленный от страха взгляд с одного парня на другого. Внезапно он пригнулся и бросился на Бенека, пытаясь вырвать у него оружие.
Зенек изо всех сил ударил его по голове рукояткой пистолета.
Ребята посмотрели друг на друга. Оба были мертвенно бледны, с трясущимися губами и руками.
— Поднимай его. — Бенек первым пришел в себя.
Они схватили труп за руки и за ноги и, спотыкаясь, поволокли в заросли; прикрыв его сухими листьями и засыпав следы крови, вскочили в телегу и стеганули лошадей.
Ехали молча, украдкой поглядывая друг на друга. Зенек был близок к обмороку.
Когда выехали из леса, солнце уже скрылось за горизонтом. Поджидавшие остановили их условным сигналом. Парни тяжело слезли с повозки.
— Сил у вас хватит? — смеясь, спросил их молодой мужчина в шубе. — Наш староста довольно внушительных размеров.
— Прикончили одного такого… — выдавил из себя наконец Зенек…
— Кого? Где?
— Он задержал нас около Камениск, хотел проверить наши документы. Какую-то бумагу вытащил. Мы прикончили его в лесу.
— Выстрела не слышно было, — сказал мужчина, который, видимо, был старшим.
— Прикончили его без выстрела… Рукояткой пистолета…
— Рукояткой пистолета?..
— Вот его документ. — Зенек протянул бумагу.
— А-а, как же, знаем его! Доигрался наконец! Правильно сделали, давно пора было расквитаться с ним. Где он теперь?
Три фронтовых друга — русский Юрий Дронов, армянин Виктор Мурадян, таджик Мирзо Бобаджанов — прошли жестокие испытания на непомерно длинной и трудной дороге войны. Об их судьбе и испытанной в боях дружбе, о героических подвигах и послевоенных встречах рассказывается в повести «Дороги шли через войну». Тему подвига на войне, интернациональной дружбы и боевого братства автор продолжает и в очерке «Тихмяновская высота». Для массового читателя.
Эта высокая награда Родины так и называется — орден Славы... Орден Славы — знак величайшей солдатской доблести, свидетельство беспримерного мужества, стойкости, героизма отважных защитников любимой Отчизны. Его можно заслужить только на полях сражений, только в битвах с врагом, посягнувшим на священные рубежи Родины. И Родина-мать, весь советский народ горячо благодарят, достойно чтут всех тех, чью грудь украшает этот знак солдатской доблести. А ведь многие трижды удостоены этой высокой награды! И вот о них — полных кавалерах ордена Славы, их беспримерных ратных подвигах написана эта книга... А они — это 32 наших земляка. Все они — из Узбекистана!
Снайперы-разведчики Корпуса морской пехоты США были одними из наиболее подготовленных солдат во Вьетнаме. Обладая уникальными навыками, свободой пере-движения, и смертоносной дальнобойной винтовкой Remington 700, снайперы-разведчики были востребованы в каждом подразделении морской пехоты — и настолько внушали страх противнику, что вознаграждение Вьетконга за снайперов-разведчиков было выше, чем за военнослужащего любого другого американского элитного подразделения. Письма, которые писал домой Джозеф Уард, раскрывают редко наблюдаемую сторону войны.
В повести югославского писателя рассказывается о боевых действиях 1-й пролетарской бригады Народно-освободительной армии Югославии против гитлеровских оккупантов в годы второй мировой войны. Яркие страницы книги посвящены боевому содружеству советских и югославских воинов, показана вдохновляющая роль успехов Советской Армии в развертывании освободительной борьбы югославского народа.
В этой документальной повести рассказывается о боевом содружестве партизан разных национальностей в период Словацкого антифашистского восстания 1944 года. В основу ее положены действия партизанской бригады, которую возглавлял Герой Советского Союза А. С. Егоров. Автор книги, писатель А. М. Дугинец, — участник описываемых событий.
Ричмонд Чэпмен — обычный солдат Второй мировой, и в то же время судьба его уникальна. Литератор и романтик, он добровольцем идет в армию и оказывается в Северной Африке в числе английских коммандос, задачей которых являются тайные операции в тылу врага. Рейды через пески и выжженные зноем горы без связи, иногда без воды, почти без боеприпасов и продовольствия… там выжить — уже подвиг. Однако Чэп и его боевые товарищи не только выживают, но и уничтожают склады и аэродромы немцев, нанося им ощутимые потери.