Техника и вооружение 2009 10 - [8]
Еще один из ярких эпизодов времен Корейской войны: командиру полка авиационного соединения И.Н. Кожедуба, асу Е.Г. Пепеляеву, сбившему в Корее 23 американских самолета, удалось подбить и «Сейбр», который не дотянул к «своим» и сел на береговую кромку Корейского залива 2*.
Пилот «Сейбра» уплыл в море на резиновом плотике и там был подобран своей службой спасения, которая у американцев была хорошо отлажена. Но на «Сейбре» стояло новейшее оборудование: электронный прицел А1С с радиодальномером AN/APQ-30. Чтобы это секретное оборудование не попало противнику, американские самолеты начали бомбить попавший в беду «Сейбр». Но тут начался прилив, и поднявшийся уровень моря поглотил американский истребитель. Бомбежка вслепую, при неизвестных точных координатах места вынужденной посадки, успеха не принесла. А ночью, под покровом темноты, китайские добровольцы сначала отсоединили крылья самолета, а потом добрались и до секретного оборудования. Они сумели перетащить самолет на свой берег, поместили в специальный самолетный ящик и немедленно перевезли его к нам, в НИИ ВВС, в Чкаловскую.
Командир полка полковник Евгений Георгиевич Пепеляев (1918 г.р.), сбивший в Корее 23 американских самолета и подбивший «Сейбр», который был вынужден совершить аварийную посадку на пляже Корейского залива.
Американские истребители F-86A «Сейбр» в Корее.
Главнокомандующий ВВС П.Ф. Жигарев приказал: срочно провести исследование секретного оборудование «Сейбра». В группу исследователей ом включил Вадима Викторовича Мацкевича (см. «ТиВ» № 8/2009), военного инженера-испытателя радиоэлектронного оборудования, и тот быстро установил возможность использования излучения радиодальномера AN/APQ-30 для предупреждения летчиков наших истребителей МиГ -15 о появлении «Сейбров».
Между тем, в Корею прибыла группа опытных летчиков-испытателей во главе с начальником НИИ ВВС, Героем Советского Союза генерал-лейтенантом авиации А. Благовещенским. Она имела особое задание: посадить на северокорейский аэродром истребитель «Сейбр» и отправить его в СССР. Задание — секретное, но весь летный состав расквартированного в Андуне полка знал здачу этой группы — «заполучить «живого» Сейбра». «У меня в голове, — вспоминал Е.Г. Пепеляев 2*, — никак не укладывалась возможность принудительной посадки самолета Ф-86. Все летчики знали, что «Сейбр» имеет максимальную скорость, большую, нежели самолет МГ-15бис. У Ф-86 по сравнению с МиГ- 15бис гораздо больший вес, и если летчик, сидящий в этой машине, захочет уйти от «МиГа», он всегда сумеет это сделать. Этот истребитель можно было только сбить или повредить, убить или ранить летчика, но принудить к посадке — блеф». Жизнь подтвердила это предположение. Потеряв двух опытных летчиков — майора Перевозчикова и подполковника Дзюбенко — группа ни с чем вернулась в Москву.
«МиГ» майора Перевозчикова был сбит «Сейбрами», пилот катапультировался, но погиб — «выпал из лямок парашюта».
А тут и такая удача Е.Г. Пепеляева!
Мысль о приобретении «живого» самолета противника вынашивали не только наши военачальники. В бою с «Сейбрами» самолет летчика Павловского был подбит. Двигатель работал неустойчиво, кабина разгерметизировалась. «МиГ» Павловского терял высоту. Пытаясь развернуть свой самолет в сторону аэродрома, Павловский боковым зрением увидел трассу рядом с крылом самолета. Два «Сейбра» взяли его в клещи! При попытке изменить курс то один «Сейбр», то другой стрелял длинными очередями.
Павловский принял решение: как только его самолет снизится до вершин гор — катапультироваться. При катапультировании с ноги сорвало сапог, он приземлился на скалы и сломал ногу. С огромным трудом он спустился по склону горы. Там он встретил крестьянина, который подтвердил, что он находится на территории КНДР…
А ситуация в Корее складывалась сложная. После появления там истребителей «Сейбр», пилоты этих самолетов получили возможность заходить в хвост нашим МиГам и, заблаговременно подготовившись к атаке, расстреливать наши самолеты. Гибли наши летчики-истребители!
Срочно нужна была радиоэлектронная аппаратура предупреждения о появлении «Сейбров». Эго в сложившейся ситуации стало своего рода «социальным заказом».
В.В. Мацкевич разговорился с Г.Г. Береговым, в те годы еще не знаменитым космонавтом, а летчиком-испытателем МиГов в НИИ ВВС. Рассказал ему о возможности построения аппаратуры предупреждения и о неприятии его идей руководством НИИ ВВС. Береговой подсказал, что неплохо бы заинтересовать этой идеей наши «верхи» — без их поддержки любая идея, даже самая полезная, может захиреть. В частности, он предложил В.В. Мацкевичу встретиться с главным конструктором МиГов Артемом Ивановичем Микояном.
— Но я ведь ни его телефона, ни адреса не знаю, — вздохнул В.В.Мацкевич.
— Я переговорю со Степаном, — ответил Г.Г. Береговой (имелся ввиду Степан Анастасович Микоян, племянник А.И. Микояна, в то время также работавший летчиком-испытателем МИГов в НИИ ВВС. В своих воспоминаниях 3* он упоминает об этой истории).
Сказано-сделано, и С.А. Микоян с В.В. Мацкевичем и образцом предложенной им аппаратуры предупреждения едут к Артему Ивановичу Микояну.
