Техника и вооружение 2009 10 - [12]
А.Г. Рапопорт (1920–1995), к.т.н., лауреат Ленинской премии и Государственной премии СССР, главный конструктор аппаратуры радиоэлектронного наблюдения космического базирования («ТиВ» № 8/2007).
А.И. Стрелков (1929–2002), представитель заказчика, полковник в отставке. Впоследствии работал начальником Управления делами при министре радиопромышленности СССР.
«Но в один далеко не прекрасный день сразу несколько летчиков после возвращения с боевых вылетов сообщили, что станция давала сигналы о появлении «Сейбров», а атакующих самолетов не было! И таких лжесигналов была тьма-тьмущая!.. Уже больше половины летчиков выключили станции. А из Москвы, — вспоминал В.В. Мацкевич, — прилетели два эмиссара с Лубянки. Такого я никак не ожидал. Один из них был то ли следователем, то ли сыщиком, второй — специалистом института радиоэлектроники НКВД.
Чекист-инженер производил самое благоприятное впечатление: очень смышленый и грамотный. Вскоре они пригласили меня уединиться с ними на аэродроме и сообщили, что каждый мой шаг отслеживается. В центр сообщается обо всех обстоятельствах, связанных с боевым применением моей станции. В Москве, по их словам, известны все перипетии — от первоначального успеха до нынешних осложнений. Лично Сталин, это они тоже подчеркнули, ждет информацию о том, как осваивается станция.
Инженер с Лубянки, когда его коллега- «следователь» куда-то ушел на минуту-другую, успел мне шепнуть, что последнему поручено особо следить, чтобы в случае неудачи я не «смылся» в Мукден или Харбин к белогвардейцам…
Я вслух им сказал, что, на мой взгляд, причина лже-сигналов в детекторах, а не в каких-то внешних полях. Оба лишь пожимали плечами в ответ. Они предложили мне немедленно идти на КП и дать телеграмму на Лубянку, чтобы срочно выслали детекторы. Поехали в штаб. Там начальник связи, когда мы стали просить соединить с НКВД в Москве, спросил: а для чего это вам? И в ответ: — Да что вы, братцы, их на любой нашей РЛС на корейских сопках сотни. А вам из Москвы подавай! Зачем вам Лубянка? Езжайте в Корею на любую РЛС… Связались с начальником ближайшей станции.
Тот говорит, что у них четыре комплекта ЗИП, и в каждом комплекте коробка с 50 детекторами. Пообещал отдать коробку в обмен на продукты.
А в это время МиГ одного из наших асов, полковника Шепелева, с крыльями, буквально изрешеченными пулеметами «Сейбра», Сделал посадку на нашем аэродроме. Сам Шепелев каким-то чудом остался жив. «Я, не тратя слов, сразу пошел к Шепелеву.
Чекисты, уже ставшие со мной как бы единой командой, увязались было за мной, — рассказывал В.В. Мацкевич, — Еле я их остановил, сославшись на необходимость поговорить с Шепелевым один на один. Захожу в контейнер, Шепелев лежит ничком на койке». После продолжительной беседы с гостем Шепелев в заключение сказал: «По-моему, я понял, почему станция дает ложные сигналы. Ложные сигналы, сам знаешь, появляются, когда при пикировании с высоты наши самолеты выпускают воздушные тормоза на хвосте самолета. У американцев тормозные щитки ставятся на заводах, потому что у них щитки — это принадлежность самолета. А у нас их ставят уже в части. Какие у них после установки нашими механиками получаются вибрации при торможении — никому не известно. Так вот, именно вибрации щитков, а они сильные, и приводят к появлению ложных сигналов.
Одним словом, мой диагноз: выпуск воздушных тормозов — вибрация хвоста — появление ложных сигналов. Давай сразу и проверим!»
Мы у Богданова, командира эскадрильи, подчиненного Шепелева. Шепелев сходу ставит ему задачу: подняться в воздух, а потом при пикировании выпустить воздушные тормоза и сообщить по рации, как реагирует на это станция Мацкевича. Докладывает: «Выпускаю! Сразу появились ложные сигналы!»
— Молодец! Давай, садись.
Заменяем детекторы на новые. В самолет садится другой летчик. Проверяем с ним. Результат ют же. Шепелев говорит: «Бог троицу любит. Ошибаться не хочу и не люблю. Дело серьезное. Такое, чю нужно проверить как следует. Третий летчик вышел в полет, и сразу — в пике. По рации докладывает: — Выпускаю тормоза. Сразу после их выпуска слышу ложные сигналы».
— Садись… Все предельно ясно: детекторы, разрушаясь от вибраций, дают эти самые помехи.
А в чем искать противоядие? Пока мы с Шепелевым экспериментировали с детекторами, с самолетами и их летчиками, проводили, так сказать, опыты, наблюдавшие за всем этим действом здешние радисты и специалисты по бортовому оборудованию смекнули, что делать, и натащили нам мотки губчатой резины из контейнеров. Она наклеивается в местах, где детали соприкасаются со стенками контейнеров.
А потом началась дружная упаковка станции и ее антенны в эту резину. После этого провели новый эксперимент, но уже с амортизированной антенной.
Взлет. Пикирование. Выпуск воздушных тормозов. Ложных сигналов нет и в помине. Как и без амортизации, проделываем три опыта, И ни разу никаких помеховых сигналов!
Причина помех, как теперь уже все знали, гнездилась в детекторах. Такие они изящные, такие тонкие, такие нежные — в кристаллик упирается пружиночка. И когда происходит вибрация, ю контакт пружиночек с кристаллом то прерывается, ю восстанавливается. Начинается искрение, что создает ложные сигналы в шлемофоне летчика.
