Техника и вооружение 2008 08 - [10]
После этого письма в Нижний Тагил приехал корреспондент «Комсомольской правды», написавший эту статью, и опросил всех бывших харьковчан. По его просьбе они написали свои воспоминания. В последнем разговоре со мной корреспондент обещал организовать сбор средств на памятник. После Нижнего Тагила корреспондент поехал в Харьков. Когда он пришел к Морозову, тот сказал ему: «Ни я, ни кто-либо из моих сотрудников ничего о Кошкине рассказать не можем».
Обещание о сборе средств на памятник корреспондент не выполнил, но в Харькове он отыскал вдову М.И. Кошкина. Жила она в одном доме с Морозовым, только в разных подъездах. Квартира у нее была в запущенном состоянии. Корреспондент пошел в Харьковский горисполком и добился, чтобы ей за государственный счет отремонтировали квартиру. Эта акция властей оказалась единственным тогда памятником прославленному конструктору знаменитой «тридцатьчетверки». Да и от моего письма в газету хоть какая-то польза вышла…
Ж.Я.Котин.
Жозеф Яковлевич Котин – прямая противоположность А. А. Морозова. Это был талантливый организатор и незаурядный политик. Даже названия создаваемых КБ тяжелых танков имели политический оттенок: СМК (Сергей Миронович Киров), КВ (Клим Ворошилов), ИС (Иосиф Сталин) . Это психологически действовало, прежде всего, на заказчиков, да и па других чиновников.
Он никогда не высказывался отрицательно о действиях и предложениях государственных дея телей. Брался сразу за реализацию их идей. Примерами тому могут быть пожелание Н.С. Хрущева спроектировать танк на воздушной подушке, а также предложение В. А. Малышева создать танк с газотурбинным двигателем.
Когда меня вызывали на какие- нибудь совещания в Ленинград, в танковый институт, я всегда, в порядке интереса, посещал Кировский завод. Котин принимал меня всегда радушно, рассказывали показывал, чем они занимаются. Во время одного такого посещения по дороге в КБ я зашел к военпредам, где работали мои товарищи по Академии. У нас состоялся такой разговор с районным инженером, полковником А.П. Павловым.
– Александр Петрович, чем сейчас занимается Котин?
– Американский колесный трактор сдирает.
– Не понимаю, при чем тут трактор? Ведь Котин танкист…
– Котину, если скажут: «Сделай спутник», он возьмется, не сделает, а его заместитель Ермолаев докажет, что спутник летает.
В данном случае получился трактор под названием К-700. За его создание была получена Ленинская премия. Котин много раз пытался предложить трактор К-700 Министерству обороны, но почему-то это не получалось. И вот, когда 14 сентября 1964 г. закончился показ танков Хрущеву, все увидели, что дорогу от смотровой площадки перегородил трактор К-700. Всем правительственным машинам пришлось его объезжать.
На одном из показов Хрущеву Котин представил танк с чудесно сделанными деревянными макетами двух газовых турбин. Из доклада Котина все поняли, что это готовый танк. Я подумал тогда: «Сейчас Никита Сергеевич попросит его завести…»
Морозова я никогда не видел в военной форме, а Котина – в гражданской. Морозов на моей памяти ни разу не был на полигонных и войсковых испытаниях опытных образцов, Котин – всегда. Он много заботился о быте конструкторов, но и много от них требовал. В рутинную конструкторскую чертежную работу он не вмешивался. Это делали его заместители. Мне кажется, после снятия с производства тяжелых танков Котин немного растерялся, чего не скажешь о его сопернике в Челябинске П.П. Исакове, который переключился сразу на создание боевой машины пехоты (БМП), в чем добился больших успехов.
Кировчане (коллектив СКБ-2 Кировского завода в Ленинграде) решили вклиниться в разработку средних танков, где были три конструкторских бюро, свои традиции, где ЦК КПСС и Министерство обороны сделали ставку на А. А. Морозова. Начали они с создания ракетного танка, «объекта 287», который не мог быть массовым. Я как-то сказал в шутку: «Жозеф Яковлевич, зря вы стараетесь, все равно эта машина не увидит света, она пьяная…» (вто время пол-литра «Московской» водки стоило 2 р. 87 коп.).
После неудачи с «объектом 287» Котин начал заниматься танком с ГТД, а потом в июне 1968 г. стал заместителем министра оборонной промышленности. В ранге заместителя министра он с большой свитой представителей министерства и институтов прибыл к нам. Мы в это время трудились над «объектом 172», в котором закладывались основы будущего танка. Уже был изготовлен опытный образец.
Вспоминается один эпизод. Когда мы шли по корпусному цеху, Котин спросил о чем-то рабочего-расточника, а тот ему в ответ: «А вы почему не здороваетесь?» Генерал-полковпик извинился и потом, пока мы шли по цеху, всем кланялся.
Через некоторое время я понял, что Котин сделал ставку на Нижний Тагил, хотя на эту тему мы никогда не говорили. Это мне очень мешало в работе, так как у нас постоянно торчали какие-то люди из институтов и Министерства. Так, например, он потребовал от меня ежедневно ему докладывать по ВЧ телефону, как идут работы по «объекту 172». Я ему ответил: «Жозеф Яковлевич, я этого сделать не могу, так как аппарат находится далеко, в заводоуправлении. В самом лучшем случае на доклад надо тратить не менее часа». Он на это никак не отреагировал.
