Техника и вооружение 2007 05 - [7]

Почти все экспериментальные работы проводились в филиале. Каждый понедельник Алексеев приезжал оттуда в ЦКБ с огромным количеством данных. На моделях было проработано и испытано множество вариантов схем и компоновок, прежде чем сформировались основные черты экранопланов второго поколения. Работа шла сразу по нескольким направлениям: по теме «Взлет», по заказам головных институтов оборонных отраслей и по гражданскому направлению. И все они требовали проведения модельных испытаний, в частности трековых. Но, хотя на испытательной базе имелось все необходимое оборудование, Алексеев постоянно наталкивался на сопротивление руководства филиала: ему официально не разрешали испытывать катапультируемые модели. Тогда он со своей командой начал нелегально посещать трек в нерабочее время. Узнав об этом, руководство приказало отключить электропитание. Стали работать без освещения, перешли на катапульту из резинового жгута. Одновременно проектировали маятниковую катапульту. Тогда пожарные заколотили и опечатали двери трека. Пришлось Алексееву со своей командой перейти на глубокую конспирацию. В боковой стене трека, на безлюдной стороне, была сделана маленькая дверца с собственным замком. И дело продвигалось. Тогда не стали давать разрешение на открытие ворот эллинга для вывода СМ-9 на испытания, хотя модель проходила по теме «Взлет». Вот в таких условиях лауреату Ленинской и Государственной премий, доктору технических наук приходилось украдкой создавать перспективную технику. Можно ли представить подобную абсурдную ситуацию, например, в США или Японии?

В 1979 г. по проектам, разработанным под руководством Алексеева, в лабораторном корпусе ЦКБ заложили две малые (до 1000 кг) самоходные модели – СМ-10 и СМ-11. Они проектировались и строились одновременно по схожей аэрогидродинамической схеме «составное крыло», но отличались стартовыми системами.

В том же году на Каспии десантный экраноплан проекта 904 («Орленок») наконец прошел заводские и ходовые испытания, отлично выходил и сходил с берега с использованием гидролыжи. Было признано целесообразным представить его на Госиспытания для передачи ВМФ в опытную эксплуатацию.

Лидер всегда первый! Р.Е. Алексеев в последний приезд в Каспийск (1979).

В торжественной обстановке 3 ноября 1979 г. на десантном экраноплане проекта 904 (МДЭ-150) подняли флаг ВМФ и включили корабль в состав Краснознаменной Каспийской флотилии. А 5 октября на испытания был представлен второй десантный экраноплан (МДЭ-155), который 27 октября 1981 г. вошел в состав ВМФ. Уже принятые на вооружение экранопланы посетил Главком ВМФ С.Г. Горшков и выходил на одном из них в море, а позже их «обкатывали» и многие различные чины из штаба ВМФ. Причем оба корабля принимали участие в учениях Закавказского военного округа. На восточный берег Каспия десант в составе двух батальонов пехоты был доставлен за 50 мин. В это время в Горьком на заводе «Волга» состоялась закладка третьего десантного экраноплана проекта 904 – МДЭ-160, который был принят в состав ВМФ 30 декабря 1983 г. Всего были построены три таких морских корабля-экраноплана (со строительными номерами С-21, С-25, С-26) в качестве установочной партии и сданы в опытную эксплуатацию.

Одновременно с разработкой военных экранопланов Р.Е. Алексеев занимался компоновочными решениями, пригодными для создания пассажирских аппаратов. Как бы подчеркивая преемственность новых схем от судов на подводных крыльях, он назвал их «Волга-2», «Ракета-2», «Метеор-2», «Вихрь-2» (суда на динамической воздушной подушке общей компоновочной схемы, но разного водоизмещения). В проектах технических заданий экранопланы именовались «скоростными пассажирскими судами на подводных крыльях и воздушной подушке». Эти проекты явились последними документами, подписанными Р.Е. Алексеевым 12 декабря 1979 г.

С 11 января 1980 г. Р.Е. Алексеев находился на базе в Чкаловске, где велась подготовка к испытательному выходу самоходной модели СМ-9. 14 января 1,5-тонную пилотируемую модель выводили из эллинга. Вдруг створка ворот, которую не закрепили, от порыва ветра стала закрываться, грозя повредить экраноплан. Кто-то бросился придержать створку, и Алексееву пришлось принять всю тяжесть на себя. Возникла резкая боль в животе. Потом, вроде, отпустило, но испытания решили отложить, и Алексеев направился в ЦКБ. По дороге машину занесло на скользкой дороге в кювет, где она застряла. Пришлось выталкивать застрявшую «Волгу». Хотя участия в этом Алексеев не принимал, боль вновь дала о себе знать. Заехав на час в ЦКБ, он поехал домой. Боль не прекращалась и становилась все нестерпимее. Домашние еле уговорили его пойти в поликлинику, где после осмотра его срочно направили в больницу. Несмотря на усилия врачей, силы покидали Ростислава Евгеньевича. Он скончался утром 9 февраля 1980 г., не приходя в сознание.

Похороны главного конструктора, великого изобретателя, революционера в отечественном и мировом судостроении вылились в огромную демонстрацию уважения горьковчан к своему земляку. В них приняли участие 20-25 тыс. человек. Проводить Ростислава Евгеньевича Алексеева в последний путь прибыли его соратники из многих городов Советского Союза.