И еще один взгляд на рекорды. Наиболее успешно в одном бою действовал российский летчик гвардии лейтенант Александр Горовец из 8-й гвардейской истребительной дивизии. 6 июля 1943 года в районе Курской дуги он на Ла-5 вступил в бой с 20 вражескими бомбардировщиками и 9 из них сбил. В том же бою погиб и сам. События развивались так. В составе эскадрильи Александр прикрывал обороняющиеся войска. При возвращении на аэродром шел замыкающим. В один из моментов летчик заметил большую группу вражеских бомбардировщиков, но сообщить об этом командиру не смог – отказал радиопередатчик. Тогда он развернул свой «Лавочкин» и бросился на фашистские самолеты. Первой же очередью был сбит флагман, затем еще два самолета. Строй машин противника распался. Александр выбирал цель и атаковал ее. 9 фашистских машин нашли свою смерть.
У Александра Горовца есть соперник – пилот люфтваффе Ганс-Иоахим Марселье. 1 сентября 1942 года над Африкой (по утверждению пилота) он сбил за день (!) 17 самолетов противника, поданным исследователей – около 10, восемь или девять. Летчик погиб в том же месяце. Рекорд Марселье не подтвержденный, а потому первенство результативности в одном бою остается за нашим соотечественником Александром Горовцом.
Своеобразный рекорд принадлежит летчику-североморцу Борису Сафонову, который первый из российских пилотов стал дважды Героем Советского Союза. Он провоевал меньше года (погиб над Баренцевым морем во время воздушного боя 30 мая 1942-го), но за это время сбил 33 самолета противника, по другим данным – 41. Только за два месяца, с 28 июня по 28 августа 1941 года. Сафонов в тридцати воздушных схватках на своем И- 16 уничтожил 11 самолетов.
3.
ИТАК, пояснение к приведенному рейтингу. Логичнее сравнивать российскую и немецкую школы – их представители сбили наибольшее количество самолетов, из их рядов вышел не один десяток асов. Наконец, на советско- германском фронте решался исход войны.
В начале войны немецкие летчики были подготовлены лучше, чем русские пилоты. За плечами вермахта было уже не одно сражение – в Испании, во Франции. Северной Африке. В люфтваффе сложилась добротная школа. Из нее выходили высококлассные бойцы. Так вот против них и сражались русские асы и им есть чем гордиться. Их боевой счет в силу этого более весом, чем у лучших немецких летчиков. Сбивали ведь они профессионалов, а не слабачков.
У немцев была возможность готовить летчиков к первому бою в начале войны до двух лет – 450 часов летной подготовки (правда, во второй половине войны – 150 часов), осторожно «обкатывать» их в боевых условиях. Как правило, молодые не вступали сразу в поединки, а только наблюдали за их ходом со стороны. Осваивали, так сказать, методику. К примеру, Баркхорн в первые 100 боевых вылетов не провел ни одного боя с советскими пилотами. Изучал их тактику, повадки, в решающие минуты уходил от встречи. И только набравшись опыта, ринулся в схватки. Так что на счету лучших немецких и российских летчиков, втом числе Кожедуба и Хартманна, разные по мастерству пилоты сбитых самолетов.
Многим российским летчикам из-за того, что танковые армады врага стремительно рвались в глубь России, приходилось вступать в бой, зачастую не имея хорошей выучки, иногда после 10-12 часов летной подготовки на новой марке самолета. Новички и попадали под пушечный, пулеметный огонь того же Хартманна или Баркхорна.
С опытными же летчиками не все немецкие асы выдерживали противоборство. Читатель уже знает, как Кожедуб устроил взбучку майору Вильке. И это не единственный факт.
«В начале войны русские летчики были неосмотрительны в воздухе, действовали скованно, и я их легко сбивал неожиданными для них атаками, – отмечал в своей книге «Хорридо» немецкий ас номер 2 командир 52-й истребительной эскадры Герхард Баркхорн. – Но все же нужно признать, что они были намного лучше, чем пилоты других европейских стран, с которыми нам приходилось сражаться. В процессе войны русские летчики становились все более умелыми воздушными бойцами. Однажды в 1943 году мне пришлось на Bf 109G сражаться с одним советским летчиком на ЛаГГ-3. Кок его машины был выкрашен в красный цвет, что означало – летчик из гвардейского полка. Это мы знали из данных разведки. Наш бой продолжался около 40 минут, и я не мог его одолеть. Мы вытворяли на своих машинах все, что только знали и могли. Все же были вынуждены разойтись. Да. это был настоящий мастер!»
К тому времени, о котором пишет Баркхорн, многие русские пилоты овладели боевыми приемами, применяемыми асами люфтваффе. Так, они начали вести бой с применением вертикального маневра, до этого считалось – на русских самолетах (о качестве боевой техники разговор впереди) он не принесет желаемого успеха. Основной прием немецких летчиков был настолько успешно освоен, что попадавшие в плен пилоты люфтваффе признавались: они не ожидали от русских такой умелой драки на вертикалях.
В 1943 году в боях за Кубань, а затем за Днепр утеряли былую славу такие известные эскадры люфтваффе, как «Рихтгофен», «Удет», «Мельдерс», «Зеленое сердце», где были собраны отборные, с солидным опытом немецкие летчики. Они не смогли завоевать господство в воздухе. Более того, фашистские асы начали применять боевые приемы, выработанные лучшими русскими летчиками.
