Театральная секция ГАХН. История идей и людей. 1921–1930 - [266]

Что касается научной установки собирания фактов, накопления материалов и т. д., то нужно сказать, что, конечно, собирание фактов не есть регистрация фактов, потому что не всякий факт для нас интересен. Поэтому и собирание материалов требует определенного методологического руководства. Сделано ли в этом отношении что-нибудь, чтобы в целом секция осветила вопрос о том, какие факты нам нужны, какие материалы мы собираем и для чего и т. д.? В этом отношении нужно пожелать, чтобы было сделано больше, чем до сих пор.

Состав. Не надо скрывать, что состав пестрый, и он не так скоро придет к единообразному мировоззрению. Но есть ли у нас непримиримые элементы, антагонизм и т. д.? Есть ли элементы, которые представляют крайне реакционные и [контр]революционные крылья? Этого, я думаю, нет. Есть сдвиг у работников определенный, у работников, которые остались после проверки личного состава Академии. Они идут с большими или меньшими колебаниями к новой работе, но, чтобы этот процесс был более быстрым, нужно большее методологическое руководство, которого не было до сих пор.

Кроме того, нужно подумать о новых кадрах для Театральной секции.

Что же касается вопроса об установке для дальнейшей работы, то я думаю, что если мы не будем рассуждать абстрактно, то это зависит от широких творческих сил секции, и наша основная задача заключается в том, чтобы, усилив руководство, разгрузив от мелких вопросов Пленум секции, переносить центр идеологической борьбы на… (не слышно), способствуя оживлению научной творческой мысли Театральной секции – так, чтобы постепенно создать живой материал, который будет проводить марксистские методы в области изучения искусства театра. В этом отношении предстоит большая работа.

Я думаю, что, заслушав доклад Театральной секции, нужно констатировать, что, с одной стороны, до сего времени не было достаточного методологического и организационного руководства, секция не была обеспечена новыми работниками, производственный план не был построен так органически, как у других секций, поскольку состав Театральной секции был в корне изменен в сравнении с предыдущим. И нужно создать определенный живой материал, который будет отвечать новым требованиям, составит определенный комплекс требований, который может быть представлен этому составу. И тогда мы не будем иметь такой картины, что, с одной стороны, будем критиковать Театральную секцию, а она, с другой стороны, будет защищаться, как от прокуроров, и не будет относиться к нам как к товарищам по общей работе, которые должны критиковать друг друга.

Президиум Академии думает, что Театральная секция отстала от других секций, и она не может сказать, что на этом фронте все благополучно.

<В. А.> Филиппов. Дело в том, что Комиссия, занимавшаяся театральным строительством, о котором здесь говорилось, проводила под руководством отошедшего от нас товарища Сахновского очень ценную работу по освещению современного театрального строительства и осветила вопросы наиболее крупного в этом отношении западно-европейского строительства. В частности, вопросу театра <Пигаль> было уделено серьезное внимание. Это было нужно, потому что перед нами встал трудный вопрос о помощи тому театральному строительству, которое так неудачно сейчас развивается в СССР. В докладе, который мне пришлось сделать на собрании Московского Архитектурного Общества[1449], участвовавшего в конкурсе строительства Дворца культуры Ленинской слободы[1450], я постарался осветить все те 150 театральных зданий рабочих клубов, которые я обследовал за прошлое лето, и все те последние достижения театрального строительства, какие имеются в Америке, в частности во вновь построенном Оперном театре в Чикаго[1451]. Причем мне удалось проиллюстрировать свой доклад рядом снимков исключительной ценности, которые существуют в Москве, вероятно, в единственном экземпляре.

Привожу я это для того, чтобы подчеркнуть стремление этой Комиссии максимально ответить на эти вопросы, с одной стороны, а с другой – дать некий практический результат. Есть ли такой практический результат? Мне думается, что их имеется три.

Во-первых, представители Академии Художественных Наук включены в качестве членов жюри на конкурсе <проектов> Дворца культуры Ленинской слободы. Это факт большой важности, потому что этот Дворец культуры будет строиться как показательный для целого ряда районов и Союзов.

Во-вторых, удалось выяснить, согласно заданию, которое было дано составляющим проект этого Дворца культуры архитекторам, ряд ошибок, которые до сих пор были произведены в строительстве, чтобы удержать их от этих ошибок, которые имели место и в московском Народном доме[1452], и в Ленинграде, вплоть до театра Текстилей[1453], – в дальнейшем.

Третье обстоятельство, которое является прямым плюсом, – то, что сейчас может быть выпущен альбом снимков, планов и чертежей современных театров Западной Европы, Америки и Советской России, в размере от 1500 до 2000, которые явятся в этом смысле практической помощью соответствующим работникам в дальнейшем.

Но вся эта работа протекает с большими перебоями по ряду причин, о которых уже говорили. Во-первых, распад Комиссии из‐за ухода ее главы; во-вторых, из‐за того, что работу этой Комиссии пока еще не удалось наладить как следует, а именно: не удалось привлечь к участию в ней всех заинтересованных ячеек ГАХНа, в частности литературной, музыкальной, фотокабинета и других, и, с другой стороны, – <добиться> участия всех тех архитектурных обществ, которые заняты этими проблемами. Я думаю, что эти ошибки, очень существенные, могут быть изжиты с будущего года и опыт конкурса <проектов Дворца культуры> Ленинской слободы даст определенные результаты, которые могут быть представлены для научного исследования.