Театр жестокости - [4]

Шрифт
Интервал

He held up a little leather disc (он показал маленький кожаный диск; hold up – выставлять, показывать).

“It’s a swozzle (это пищалка),” said the little policeman. “He used it for the voices (он использовал ее, чтобы делать голоса). He said ours weren’t funny enough (говорил, наши недостаточно смешные).”

“That’s the way to do it (вот так это делается)!” said the one called Judy.

“It was stuck in his throat (она застряла у него в горле),” said Carrot. “I suggest you run away (я предлагаю вам убежать отсюда). Just as far as you can (так далеко, как только сможете).”

“We thought we could start a people’s co-operative (кооперативное общество народцев = балаган на паях),” said the leading gnome.

“You know… experimental drama, street theatre (экспериментальная драма, уличный театр), that sort of thing (и все такое). Not hitting each other with sticks (а не дубасить друг друга палками)…”

“You did that for children (вы делали это для детей)?” said Carrot.

“He said it was a new sort of entertainment (он сказал, что это новый вид развлечения). He said it’d catch on (он сказал, что это станет модным; catch on – становиться модным).”

Carrot stood up, and flicked the swozzle into the rubbish (щелчком запустил пищалку в мусор).

“People’ll never stand for it (люди никогда не потерпят этого),” he said. “That’s not the way to do it.”

Corporal Carrot strolled easily around the town. He had a Theory. He’d read a book about Theories. You added up all the clues, and you got a Theory. Everything had to fit.

There were sausages. Someone had to buy sausages. And then there were pennies. Normally only one subsection of the human race paid for things in pennies.

He called in at a sausage maker. He found a group of children, and chatted to them for a while.

Then he ambled back to the alley, where Corporal Nobbs had chalked the outline of the corpse on the ground (colouring it in, and adding a pipe and a walking stick and some trees and bushes in the background—people had already dropped 7p in his helmet). He paid some attention to the heap of rubbish at the far end, and then sat down on a busted barrel.

“All right… you can come out now,” he said, to the world at large. “I didn’t know there were any gnomes left in the world.”

The rubbish rustled. They trooped out—the little man with the red hat, the hunched back and the hooked nose, the little woman in the mob cap carrying the even smaller baby, the little policeman, the dog with the ruff around its neck, and the very small alligator.

Corporal Carrot sat and listened.

“He made us do it,” said the little man. He had a surprisingly deep voice. “He used to beat us. Even the alligator. That was all he understood, hitting things with sticks. And he used to take all the money the dog Toby collected and get drunk. And then we ran away and he caught us in the alley and started on Judy and the baby and he fell over and —”

“Who hit him first?” said Carrot.

“All of us!”

“But not very hard,” said Carrot. “You’re all too small. You didn’t kill him. I have a very convincing statement about that. So I went and had another look at him. He’d choked to death. What’s this?”

He held up a little leather disc.

“It’s a swozzle,” said the little policeman. “He used it for the voices. He said ours weren’t funny enough.”

“That’s the way to do it!” said the one called Judy.

It was stuck in his throat,” said Carrot. “I suggest you run away. Just as far as you can.”

“We thought we could start a people’s co-operative,” said the leading gnome.

“You know… experimental drama, street theatre, that sort of thing. Not hitting each other with sticks…”

“You did that for children?” said Carrot.

“He said it was a new sort of entertainment. He said it’d catch on.”

Carrot stood up, and flicked the swozzle into the rubbish.

“People’ll never stand for it,” he said. “That’s not the way to do it.”

[*] Which is flat and goes through space on the back of an enormous turtle (который плоский и плывет сквозь космос на спине огромной черепахи), and why not (а почему бы и нет)…

[*] Which is flat and goes through space on the back of an enormous turtle, and why not…



Еще от автора Терри Пратчетт
Мор, ученик Смерти

Смерть ловит рыбу. Веселится на вечеринке. Напивается в трактире. А все обязанности Мрачного Жнеца сваливаются на хрупкие плечи его ученика. Но делать нечего: берем косу, прыгаем на белую лошадь Бинки — и вперед!


Творцы заклинаний

Что касается таких вещей, как вино, женщины и песни, то волшебникам позволяется надираться до чертиков и горланить во все горло сколько им вздумается. А вот женщины... Женщины и настоящая магия несовместимы. Магический Закон никогда не допустит появления особы женского пола в Незримом Университете, центре и оплоте волшебства на Диске. Но если вдруг такое случится...


Благие знамения

Говорят, мир закончится в субботу. А именно в следующую субботу. Незадолго до ужина. К несчастью, по ошибке Мэри Тараторы, сестры Неумолчного ордена, Антихриста не пристроили в нужное место. Четыре всадника Апокалипсиса оседлали мотоциклы. А представители Верхнего и Нижнего Миров сочли, что им очень симпатичен человеческий род…


Держи марку!

«Занимательный факт об ангелах состоит в том, что иногда, очень редко, когда человек оступился и так запутался, что превратил свою жизнь в полный бардак и смерть кажется единственным разумным выходом, в такую минуту к нему приходит или, лучше сказать, ему является ангел и предлагает вернуться в ту точку, откуда все пошло не так, и на сей раз сделать все правильно».Именно этими словами встретила Мокрица фон Липвига его новая жизнь. До этого были воровство, мошенничество (в разных размерах) и, как апофеоз, – смерть через повешение.Не то чтобы Мокрицу не нравилась новая жизнь – он привык находить выход из любой ситуации и из любого города, даже такого, как Анк-Морпорк.


Пятый элефант

Добро пожаловать в Убервальд! В страну, славную вековыми традициями, где до сих пор играют в такие замечательные игры, как «попробуй убеги, чтобы тебя не сожрали» и «успей домой до захода солнца». Здесь вас встретят ласково улыбающиеся вампиры, милые игривые вервольфы и радушные, отзывчивые гномы.А еще здесь лежит легендарный Пятый Слон, некогда упавший на Плоский мир и устроивший чудовищное дискотрясение. А еще здесь множество железа, золота и жировых месторождений – в общем, тех самых штук, которые до зарезу нужны такому цивилизионному городу, как Анк-Морпорк.Так что вперед, сэр Сэмюель Ваймс! Отныне вы – дипломат.


Шмяк!

В самом блистательном городе Плоского мира — Анк-Морпорке — снова неспокойно: близится 200-летняя годовщина Кумской битвы. Именно в Кумской долине в один злополучный день то ли гномы исподтишка напали на троллей, то ли тролли исподтишка напали на гномов. Нет, враждовали они с сотворения мира, но именно эта битва придала обоюдной ненависти официальный статус. Она сделалась историческим объяснением того, почему нельзя доверять этим мелким бородатым/здоровенным бугристым ублюдкам.А это значит, что на улицах Анк-Морпорка надо вводить дополнительные патрули.Впрочем, спасение мира и поддержание порядка — это обычная работа для неподражаемого герцога Анкского.


Рекомендуем почитать
Племянница словаря. Писатели о писательстве

Предлагаемая вашему вниманию книга – сборник историй, шуток, анекдотов, авторами и героями которых стали знаменитые писатели и поэты от древних времен до наших дней. Составители не претендуют, что собрали все истории. Это решительно невозможно – их больше, чем бумаги, на которой их можно было бы издать. Не смеем мы утверждать и то, что все, что собрано здесь – правда или произошло именно так, как об этом рассказано. Многие истории и анекдоты «с бородой» читатель наверняка слышал или читал в других вариациях и даже с другими героями.


Дети и тексты. Очерки преподавания литературы и русского языка

Книга посвящена изучению словесности в школе и основана на личном педагогическом опыте автора. В ней представлены наблюдения и размышления о том, как дети читают стихи и прозу, конкретные методические разработки, рассказы о реальных уроках и о том, как можно заниматься с детьми литературой во внеурочное время. Один раздел посвящен тому, как учить школьников создавать собственные тексты. Издание адресовано прежде всего учителям русского языка и литературы и студентам педагогических вузов, но может быть интересно также родителям школьников и всем любителям словесности. В формате PDF A4 сохранен издательский макет.


Сожжение книг. История уничтожения письменных знаний от античности до наших дней

На протяжении всей своей истории люди не только создавали книги, но и уничтожали их. Полная история уничтожения письменных знаний от Античности до наших дней – в глубоком исследовании британского литературоведа и библиотекаря Ричарда Овендена.


Расшифрованный Достоевский. «Преступление и наказание», «Идиот», «Бесы», «Братья Карамазовы»

Книга известного литературоведа, доктора филологических наук Бориса Соколова раскрывает тайны четырех самых великих романов Федора Достоевского – «Преступление и наказание», «Идиот», «Бесы» и «Братья Карамазовы». По всем этим книгам не раз снимались художественные фильмы и сериалы, многие из которых вошли в сокровищницу мирового киноискусства, они с успехом инсценировались во многих театрах мира. Каково было истинное происхождение рода Достоевских? Каким был путь Достоевского к Богу и как это отразилось в его романах? Как личные душевные переживания писателя отразились в его произведениях? Кто был прототипами революционных «бесов»? Что роднит Николая Ставрогина с былинным богатырем? Каким образом повлиял на Достоевского скандально известный маркиз де Сад? Какая поэма послужила источником знаменитой легенды о «Великом инквизиторе»? Какой должна была быть судьба героев «Братьев Карамазовых» в так и ненаписанном Федором Михайловичем втором томе романа? На эти и другие вопросы о жизни и творчестве Достоевского читатель найдет ответы в этой книге.


Придворная словесность: институт литературы и конструкции абсолютизма в России середины XVIII века

Институт литературы в России начал складываться в царствование Елизаветы Петровны (1741–1761). Его становление было тесно связано с практиками придворного патронажа – расцвет словесности считался важным признаком процветающего монархического государства. Развивая работы литературоведов, изучавших связи русской словесности XVIII века и государственности, К. Осповат ставит теоретический вопрос о взаимодействии между поэтикой и политикой, между литературной формой, писательской деятельностью и абсолютистской моделью общества.


Загадки русского Заполярья

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Мост троллей

Все течет, все меняется. Нынче времена уже не те, что прежде. Для героев-варваров в новом мире уже нет места — так рассуждает Коэн-варвар, прочесывая горы в поисках последних оставшихся чудовищ, диких троллей и так далее. Пора искать новую нишу в жизни. Впрочем, пару идей на примете у него уже есть. Хах! И неплохих идей, а?Сюжетно действие рассказа происходит параллельно с действием повести «Эрик».


Смерть и Что Случается После

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Где моя корова?

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Море и рыбки

В “Море и рыбках” Пратчетт предлагает вниманию читателей новые приключения ведьмы Эсме Ветровоск, натуры чрезвычайно азартной и уверенной, что второе место равносильно проигрышу.… Эта ведьма с железным характером, стальными моральными устоями и железобетонной гордостью, она умеет совладать с любой ситуацией. Подобно герою вестернов, она – формально отрицательный герой, творящий добро…