Театр - [56]

Кому целует море

Волною переливной

Их ног жасмин и розы,

Одна любви не знаю,

И счастлива одна я,

Ее коварных пленов,

Тиранка, избегаю.

Здесь, где проходит солнце

Над сонными волнáми

И скованные мраком

Сапфиры рассыпает,

И на песке прибрежном

То жемчуга горсть кинет,

То золотою ляжет

Сияющею пылью, —

Я здесь влюбленным песням

Приморских птиц внимаю

И нежному сраженью

Воды с подводным камнем,

Стою с удой тончайшей,

Легчайшей, — только стóит

Рыбёшке клюнуть, — весит

Она тотчас же вдвое!

А то — раскину сети,

И попадает в невод

Все то, что чешуею

На дне морском одето.

Я здесь живу спокойно,

Душа моя свободна,

Бодра: не отравляет

Ее любовь — змееныш.

А сколько их, Амура

Считающих обиды!

Смеюсь над ними всеми,

Завидуют они мне.

Я счастлива стократно,

Амур, твоей пощадой!

Ты, может, презираешь

Мою за бедность хату?

Мое жилье венчают

Соломенные башни,

Гнездятся в них глупышки

Голýбки да цикады.

Храню под этой кровлей

Я честь, как плод созрелый,

Как будто сохраненный

Сосуд в соломе целый.

Для нашей Таррагоны,

Что серебром богата,

Огонь ее орудий

Защита от пиратов,[205]

А для меня — презренье.

Ко вздохам их глуха я,

К мольбам их непреклонна,

Для их обетов — камень.

Анфрисо, он ли, юный,

Рукой всесильной неба

Не одарен дарами

Души и тела щедро?

В речах он так разумен,

В поступках благороден,

В несчастьях терпелив он,

В своей тоске так скромен.

И вот мои чертоги

Ночами он обходит,

От холода страдает,

И утром оживает.

Жилье мое сияет

Поýтру от зеленых

Ветвей, что с этих вязов

Нарежет он, влюбленный.

То на гитаре нежной

Иль флейте тростниковой

Дает мне серенаду, —

Меня ничем не тронет.

Ведь я — самодержавной

Империи тиранка,

В его скорбях мне сладость,

И в униженьи — слава.

Все девы по Анфрисо

Томятся, умирают,

А я его всечасно

Презреньем убиваю.

Закон любви жестокий:

Пренебреженный любит,

Любимый презирает;

Амура милость губит,

Амур от ласки вянет,

От гнева — расцветает.

Уверена в своих я

Поклонниках бываю,

И в молодости груза

Любовных мук не знаю!

Ты, глупый разговор мой,

Работать мне мешаешь:

Смотри, не помешай же

Нетрудному занятью.

Хочу уду забросить,

Вверяясь ветра воле,

С наживкою для рыбок…

Но вот низверглись в море

Два человека с судна,

Разбитого о скалы,

Которое пучина

Глотает водяная.

Вздымаясь, плещут волны,

Корма и нос под ними

Уже исчезли… Малость

Еще, и мачта б скрылась.

Она кренится, ветру

Ветрила предоставив,

И ветер парусами

По прихоти играет…

Один пловец другому

Отважно помогает…

Учтивая поддержка

Тому, кто утопает.

Берет его на плечи…

Эней, плывя от Трои,

С Анхизом престарелым[206]

Проделал не иное.

Вот он плывет, и с силой

Он рассекает волны…

И никого не вижу

На берегу им в помощь…

Не кликнуть ли? Тирсéо,

Альфредо, эй! Анфрисо!..

Видна ведь рыбакам я, —

А слышат ли? — Не слышат!

Но это прямо чудо! —

Земли достигли оба.

Пловец — тот еле дышит,

Но все же спас другого!

Сцена 11

Каталинон, держа на руках дон Хуана; оба измокшие. Тисбеа

Каталинон

Хананейки помогли бы.[207]

Брр! Как солоно в воде!

В помощь счастливой звезде

Нужно здесь искусство рыбы.

Смерть коварная страшна,

Жизнь на что-нибудь годится.

Вот бы столько, как водицы,

Бог подлил сюда вина!

Мой сеньор совсем застыл.

Что, как умер он на горе?

Ну, в беде виновно море, —

Кто ж виной безумству был?

Проклят будь, кто смел доверить

Волнам хрупкую сосну,

И морскую глубину

Первый вздумал в лодках мерить!

Будь же проклят ты, Язон,

Тифису[208] мои проклятья, —

Умер он! Предугадать я

Должен был… Каталинóн,

Горемычный ты!

Тисбеа

Участье

К вам мое… Не тяжела

Ноша вам?

Каталинон

Не мало зла

В ноше жизни, — мало счастья!

Видишь! — Я сумел спастись,

Но зато — сеньор не слышит…

Посмотри, он умер?

Тисбеа

Дышит!

Друг, проворней шевелись,

Побеги за рыбаками,

Много в хижине их тут…

Каталинон

А позвать — они придут?

Тисбеа

Знали б, прибежали б сами.

Кто он? Важный господин?

Каталинон

Да, рыбачка, — кабальеро!

Набольшего камергера

Королевского он сын!

Он меня дней через шесть

В графы возведет в Севилье,

Если плата за усилья

Соответственная есть.

Тисбеа

Как зовут его?

Каталинон

Хуан,

Дон Тенорьо.

Тисбеа

Так зови же!

Каталинон

Да, бегом!

(Уходит.)

Сцена 12

Дон Хуан, Тисбеа

Тисбеа(кладет к себе на колени голову дон Хуана)

Взгляну поближе.

Что за лик и что за стан!

Да придите же в себя!

Кабальеро!..

Дон Хуан

Гдé я?

Тисбеа

Гдé вы?

На коленях юной девы.

Дон Хуан

Гибнул в море, — в вас, любя,

Оживаю… Об ужасных

Безднах водных тот забыл,

Кто из них взнесенным был

К небу ваших глазок ясных.

Был корабль мой ураганом

Перевернут через борт,

Чтоб, войдя в надежный порт,

К этим ножкам лечь желанным.

Тисбеа

Вы с геройским показались

Духом, — бывши без дыханья.

Вы, пройдя сквозь испытанья,

За испытыванье взялись.[209]

Велика ж была свирепость

Пенных волн морских, как видно,

Что горóдите бесстыдно

За нелепостью нелепость.

Вас, кидая по раздолью,

Волны круто посолили,

Что теперь заговорили

Вы ко мне с такой солью.

Вы молчком сказали много,

Вы и замертво лежали, —

Все, поди, соображали…

Но не лгите, ради бога!

Вы — как эллинов творенье,[210]

Конь из водяной пучины, —

Не в воде ль искать причины

И для вашего горенья?

Коль у смертного порога,

Весь в воде, вы жжете дýши,

Что ж, как будете посуше?..

О не лгите, ради бога!

Дон Хуан

Это было в вышней власти,

Чтобы в море, между рыб я

Мудрым умер… Но погиб я,

Как безумец, здесь от страсти…