Театр - [4]

Ллойд. И сказал господь: остановитесь! И они остановились. И увидел господь, что это было ужасно.

Гарри (Фредерику и Белинде, играющим Филиппа и Флавию). Извините, братцы, но она никак не открывается.

Белинда. Это ты извини. Это наша никак не закрывается.

Ллойд. И сказал господь: Поппи!

Фредерик. Прошу извинить. У всех прошу прощения. Это все я. Вы знаете, я всегда плохо соображаю насчет дверей.

Белинда. Фреди, рыбонька, ты все сделал идеально.

Фредерик. Я ее не сломал.

(Из-за кулис входит Поппи.)

Ллойд. И явилась Поппи, и сказал господь: плодитесь и размножайтесь, но позовите Тима починить двери.

(Поппи уходит.)

Белинда. Я обожаю эти монтировочные репетиции.

Гарри. Она обожает. Но разве она может просто так сказать. О, боже мой! Она обожает монтировочные! Дотти, где Дотти?

Белинда. Всегда все так добры друг к другу.

Гарри. О!.. Ну разве она может просто, ну, действительно… (Входит Дотти из кухни.) Дотти, ну, прямо я не знаю! Ну, ты понимаешь, Дотти?

Белинда (протянув руку Фредерику). Фрэди, сокровище мое!.. А ты разве не любишь эти прогоны? Когда вею ночь напролет…

Фредерик. Что мне нравится в последних репетициях, это, что можно посидеть — мебель уже на местах. (Садится.)

Белинда. Фрэди, дорогой! Смотрите, он шутит! Он у нас приободрился! Чудесно! (Садится рядом и обнимает его.)

Фредерик. Думаешь, это была шутка?

Белинда. Ну, просто чудо — работать в этой труппе. У нас гениальная труппа!

Дотти. Подожди! Что ты будешь говорить через двенадцать месяцев, когда мы будем болтаться где-нибудь в провинции.

Белинда. Ллойд, дорогой, а как ты? У тебя все о'кей?

Ллойд. Я начинаю понимать, что чувствовал бог, когда сидел один в темноте и создавал мир. (Глотает таблетку.)

Белинда. Что же он чувствовал, Ллойд? сокровище мое?

Ллойд. Что надо вовремя принять валидол.

Белинда. Ну, милый, кто же виноват, у него же все-таки было шесть дней, а у нас всего шесть часов.

Ллойд. И сказал господь; где же, черт побери, Тим?! (Из-за кулис выходит Тим. Он в изнеможении.)…И появился, черт побери, Тим, и сказал господь: да будут двери, которые открываются, когда им надо открываться, и закрываются; когда надо закрываться, и пусть эти двери разделят мир, который за декорацией и перед декорацией!

Тим. Что делать-то?

Ллойд. Двери надо сделать.

Тим. Я бананы доставал, что вместо сардин.

Ллойд. Двери!

Тим. Двери, чего?

Ллойд. Готов спросить, у бога были люди, которые поникали по-английски.

Белинда. Тим, милый! Ллойд хочет сказать — вот эта дверь никак не закрывалась,

Гарри, А эта, в спальне, никак… о, боже!

Тим. Понял. (Начинает чинить двери.)

Белинда (Ллойду). Он не спал сорок восемь часов.

Ллойд (Тиму). Потерпи, старик, еще двадцать четыре часа — и конец. (Выходит на сцену.)

Белинда. Ах, смотрите! Бог сошел к нам на землю!

Ллойд. Послушайте, раз уж мы все равно остановились, чтобы поставить декорации, на это ушло два дня, поэтому у нас не осталось времени еще на один прогон. Тише, тише! Но если мы пройдем пьесу еще разок сейчас, ночью, несмотря на двери и сардины, мы только в них уперлись, в эти двери и сардины: войти-выйти, принести сардины — унести сардины… Что тут трудного? Это же фарс! Это театр! Это жизнь!

Белинда. Боже, боже! Как глубоко!

Ллойд. Но можно просто играть? Бах-бах, трах-бах-бах — вошли, бах вышли, бах — принесли, трах — унесла? И все успеем. А где у нас Селздон?

Белинда. О господи!..

Гарри. О боже, боже!

Белинда. Селздон!

Гарри. Селздон!

Ллойд. Поппи!

Дотти (Ллойду). Я думала, он сам с тобой в зале.

Ллойд. А я думал, он с тобой за кулисами. (Входит Поппи из-за кулис.) Мистер Моубрей не в своей уборной? (Поппи уходит.)

Фредерик. О, я не думаю, что он начнет, но, во всяком случае, не на последнем прогоне. (Обращается к Брук.) Не будет он, а?

Брук. Не будет — кто?

Гарри. Селздон! мы не можем найти Селздона.

Фредерик. Нет, я уверен — не начнет.

Дотти. С ним наверняка ничего нельзя сделать,

Брук. Что не начнет, кто?

(Гарри, Дотти и Ллойд вместе делают жест насчет выпивки.)

Белинда, Ах, ну перестаньте! Ну что вы раньше времени! Мы же не знаем.

Фредерик. Да, не будем. Зачем эти поспешные выводы?

Ллойд. Но дублер пусть будет готов. Тим!

Тим. Да?

Ллойд. Ты повеселее с этими дверями. В крайнем случае, выйдешь за Селздона,

Тим. Понял.

Дотти. Нельзя было спускать с него глаз. Я говорила

Белинда. Но он был прямо золото на всех репетициях.

Гарри. Да, потому что когда мы все сидели в одной комнатке, то, конечно, было… О боже! Ну, вы понимаете, что я хочу сказать?..

Ллойд. Ты хочешь сказать — все были на виду.

Гарри. Да, да, там, так сказать, а здесь…

Ллойд. А здесь все поделено на две части, все сразу потерялись.

(Входит Поппи.)

Поппи. Его там нет.

Дотти. Ты везде смотрела? (Поппи кивает.) А на складе? А в костюмерной? (Поппи кивает.)

Фредерик (обращается к Дотти). Да ты же с ним работала раньше, ты лучше знаешь.

Ллойд (Поппи). Позвони, пожалуйста, в полицию. (Поппи уходит.) (Тиму.)Ну, что двери, всё? Беги, одевайся. (Тим уходит. Из задних рядов партера появляется Селздон. Ему за семьдесят. Он в костюме и гриме грабителя. Во время последующего диалога стоит перед сценой.) (Дотти.) Ты уж извини, моя дорогая.