Те, кого нам суждено найти - [24]

Только цифры не лгали. К ним она и вернулась, погрузив токсиметр, выпущенный К2П, в морскую воду. Данные о загрязнении: безопасно для контакта с кожей в радиусе одного километра.

– Видишь? – пропела Силия и прыгнула прежде, чем Кейси успела возразить. – Вода великолепна! Давай же!

Кейси бросила сестре плавательный матрас, не доверяя воде, спокойной на первый взгляд.

– Держись рядом.

– Да, мамочка.

Силия обрызгала ее:

– Присоединяйся. Так легче спасти меня от морских чудовищ.

– Морских чудовищ не существует, – вытирая маску, парировала девушка, но не смогла устоять и последовала за сестрой. Она едва почувствовала воду в антикоже.

– Такой должна быть жизнь, – сказала Силия, когда солнце выглянуло сквозь облака.

Сквозь поцарапанную маску солнечные лучи казались Кейси серыми.

– Какой именно?

– Такой, как раньше. Никто не жил в неподвижных гробах, в тени стратумов. Только солнце и небо над головой.

«Слишком много солнца и неба губительно», – хотела заметить Кейси, но Силия продолжила:

– Похоже на то, о чем Эстер говорила маме: «Мы должны помнить, что делает нас людьми».

Эмоции. Спонтанность. Самосознание. Сочувствие. Кейси процитировала черты по Шкале Гуманизма Коулов. Силия покачала головой:

– Это нечто неизмеримое.

Сестра лежала на спине и щурилась от солнца.

– Ты знаешь такую штуку под названием солнцезащитный крем? Раньше люди наносили его для защиты кожи. Никто не запрещал выходить на улицу без него, хотя плохо, если забыла. Хотелось бы жить в то время. Трудно сознавать, что собственный дом убивает.

Дом защищает. Кейси понимала, что Силия говорила о мире за пределами экогорода. Только почему? Сестра – общепризнанная звезда в их стратифицированном обществе. У нее нет причин оглядываться на оставленных вне территории. Это Кейси не принадлежала ни тем, ни другим.

– Просто мир так устроен, – ответила она Силии.

– А не должен. Ты можешь изменить его к лучшему.

– Не знаю как.

– Побольше уверенности, Кей. Когда-нибудь ты спасешь мир.

– Мир не нуждается в спасении.

Только не руками Кейси, которая едва понимала людей.

– Поверь мне, – сказала Силия. – Просто поверь.

* * *

Они осмотрели остров и вернулись, не прикасаясь к воде. Кейси строго следила за этим. Море – стихия неподконтрольная, переменчивая. В тот день токсиметр показал безопасную чистоту воды. Но кто знает, была ли она такой постоянно?

Нет. Каждый раз, когда Силия тайно приходила плавать, она заражала себя. Так сказано в отчете ее биомонитора.

Диаграмма крови: повышенный уровень микроциногенов, чаще всего встречающихся в глубоководных канализационных трубах.

Диагноз: прогрессирующая функциональная недостаточность органов и злокачественная опухоль оболочки черепного нерва.

Прогноз: один месяц жизни без вмешательства.

И, наконец, обязательная повестка в госпиталь, выдаваемая, когда недомогания превосходят возможности биомонитора.

Силия посетила доктора за две недели до исчезновения. Семейный врач семьи Мизухара подписал диагноз. Как и все остальное, о чем Кейси не знала.

В целости и сохранности она спустилась с потолка. Температура ее тела пришла в норму. Давление стабилизировалось. Разум одержал победу над сердцем. Он никогда бы не позволил ей упасть и сломаться. Необходимо поддерживать гомеостазис. Разумно отпустить то, что нельзя исправить. Один месяц жизни без вмешательства, таков прогноз. Силия плавала в море за троих.

Актиниум тоже спустился. Он подошел к топливному баку и взял кружку. Чай остыл. Кейси смотрела на юношу. Молчание между ними теперь приняло иное звучание: безутешное, огромное, опустошенное.

Треск прозвучал как хруст костей. Девушка поморгала, не доверяя лишенным сна глазам. Актиниум не двигался, молча наблюдая, как его кровь медленно стекала на столешницу, ускоряясь, когда он крепче сжимал кружку, или то, что от нее осталось. Осколки стекла проникали все глубже в кожу.

«Ты с ума сошел?» – прокричала бы Силия. Она бы схватила его запястье и вытащила осколки стекла. Кейси даже послышался окрик сестры. Но Силии не было. Она мертва. «Возможно, поэтому Актиниум сломал чашку», – отстраненно подумала Кейси, как будто анализируя какой-то случай на К2П-конференции. Запах ударил в нос. Металл. Кровь. Много крови. Больше, чем она когда-либо видела.

Девушка осторожно, словно к дикому зверю, приблизилась к юноше, не в силах разгадать его мысли. Могла представить Внутренний Глаз парня, тревогу на экране биомонитора, но не его разум.

«Ты в порядке?» – спросил бы обычный человек. Но Кейси хотела понять: как? Как боль способна порождать еще больше боли? Как стекло может войти в плоть? Как он сохраняет спокойствие? Как сохраняет спокойствие она?

Актиниум выпустил кружку из рук. Осколки упали на столешницу. Багровая лужа выглядела ужасно, как растаявшее красное мороженое. Здоровой рукой юноша открыл дверь модуля.

– Идем, – его голос не выдал эмоций. – Он ждет нас.

Кейси, не совсем понимая, что происходит, вышла.

Они спустились по лестнице. Работа в ГРАФИКе кипела с утра. Клиенты под действием седативных веществ заполнили операционные. Никто не заметил юношу, истекавшего кровью, и девушку, следовавшую за ним. Они вышли из мастерской на улицу и увидели припаркованного посередине бело-зеленого коптербота. Цвета госпиталя.