Тайные Знания - [26]

— Какую симпатию? — спросил голос и тут же появился тот, кому он принадлежал, — щуплый мужчина неопределенного возраста.

— Пряников не было, — сказал Алексей Матвеевич, — и вообще я в них не разбираюсь. Поэтому критика в мой адрес отклоняется. Не понимаю, как можно всю жизнь сходить с ума от пряников? Ты все еще ребенок?

— А ты — черствый и сухой человек.

— Каким бы ты хотел меня видеть? Я — жандарм, а ты, Аркаша, — книжный червь. Глянь на себя! В тебе действительно что-то есть от червя. Ей богу! Худой и желтый. И характер от червя. Ты слышал свой голос? Тебе в кино пауков озвучивать или других козявок. Печенье, пряники — какая разница? Курить хочу бросить — живот пучит. Не знаешь, почему пучит живот?

— Газы, — сказал Аркаша, — ты не умеешь общаться с людьми. К чему говорить, что я похож на червя?

— Но ты в самом деле на него похож! — не унимался Алексей Матвеевич. — Каждый из нас на кого-то похож. Я, например, похож на таракана. Посмотри внимательно — похож? А так? И что мне теперь — не жить? Аркаша, тебе ли не знать, что в свое время кем нам только не приходилось быть — и тараканом, и козявкой. Как мой запрос?

— В порядке общей очереди.

— Какой еще очереди? — возмутился Алексей Матвеевич.

— Выходные сидел, — заметил Аркаша. — Пришлось объясняться с руководством. А ты как думал? У нас здесь дисциплина. У нас видеонаблюдение поставили, когда вы о нем и не мечтали! Секретный объект, чтобы знал. Диктофоны кругом. Вот мы сейчас говорим и все под запись.

— Плевать, — сказал Алексей Матвеевич. — Сейчас камеры во всех публичных туалетах. Есть что интересное?

— В туалетах?

— Ах, как смешно! С юмором у тебя, Аркаша, всегда было тоскливо. Шутку скажешь, и плакать хочется. Твое усердие мы отметим, если нашел действительно интересное. У генерала был — он мне задачу поставил. Слова грубого не сказал, но дал понять — вынь и положи ему результат. У нас с этим строго. У нас — не у вас. Пинка под зад — дверь не успеешь открыть. Летишь и думаешь, где приземлиться, — понял?

— Нашел одну зацепку, — кашлянул Аркаша, — сам читать будешь или рассказать? Материалы секретные, хотя срок вышел. Забыли снять гриф секретности. У нас же кругом бардак. А где секретность — еще больший бардак.

— Но! Но! Не бардак, а временная задержка. Бумажка, что человек, — внимания требует. Спешка здесь не нужна. Давай в двух словах — чайник-то поставил? У нас запретили. Говорят — иди в буфет. Пожарная безопасность — совсем рехнулись! Не доверяют чайник поставить! Врагов ловить — доверяют, а чайник поставить — не доверяют!

Аркаша — молодец. Что бы он делал без Аркаши? Запрос оформил бы и ждал неизвестно чего? Попался бы запрос для исполнения какой-нибудь тетке. У них кругом одни тетки старые. Профессионалами называются. Знаем мы этих профессионалов! С утра до вечера сидят, и попробуй — сдвинь их с места! Их бульдозером не сдвинуть — этих профессионалов. Или на больничный уйдет профессионал — что генералу сказать? Генералу плевать, что у профессионала цистит или подагра. А профессионалу плевать на генерала — слишком их много развелось. Замкнутый круг получается — проблема. Поэтому без Аркаши нельзя.

— Тебе как рассказывать? — спросил Аркадий, наливая Алексею Матвеевичу чая, — с начала или с конца? Нетерпеливый любит с конца. Терпеливый — с начала. Ты у нас — кто?

— Баран я, — ответил Алексей Матвеевич, — по гороскопу баран. Рассказывай, как умеешь, а мы сообразим.

— Ты, вероятно, представляешь, что творилось в тридцатые годы? — приступил к рассказу Аркадий. — Если забыл — напомню. Народ строил новое общество. Религию упразднили, чтобы не мешала строить. И всех остальных — буржуазных элементов — они бы с готовностью упразднили, однако не получилось. И слава богу. Оказалось, что среди буржуазных элементов много талантливых людей. Некоторые вообще одержимы безумными идеями. Им плевать — какая власть, лишь бы помогли завершить задуманное. Идеи — сумасшедшие. Их решили поместить в дом для психопатов. Новому обществу психопаты были, как ты помнишь, не нужны.

— Они и сейчас не нужны, — подсказал Алексей Матвеевич.

— Существуют люди, которые опережают свое время. Их взгляды кажутся безумием для современников. И только немногие действительно понимают, о чем идет речь. Другими безумцами считают тех, кто добровольно согласен воплотить в жизни безумные идеи безумных людей. Фамилия Харламов — тебе ни о чем не говорит?

— Нет.

— Ничего удивительного, если не считать, что он был первым астронавтом, точнее — космолетом.

— Интересно.

— С документов, напоминаю, еще не сняли гриф секретности, хотя сроки вышли. Полет, похоже, в некотором смысле удался. Он был успешным — ракета преодолела земное притяжение и вышла на орбиту. Что произошло дальше — отдельная и довольно запутанная история. С одной стороны, Харламов погиб — ракета не вернулась обратно. С другой — в одной из психиатрических больниц спустя несколько лет после запуска ракеты был обнаружен пациент, в котором опознали Харламова. Возникает вопрос. Почему Харламов оказался в психиатрической больнице, если он улетел в космос и не вернулся?

— Хороший чай, — похвалил Алексей Матвеевич. — Наши парни всегда неплохо работали. Если им ставили задачу, значит, они должны ее выполнить. Что говорят на сей счет документы из нашего ведомства?