Тайны кремлевской любви - [20]

В словах Иисуса следует видеть не абсолютное отрицание развода, а, в первую очередь, утверждение идеала брака. Признание допустимости развода видно из извинительных слов для закона Моисея, который вынужден был считаться с условиями и нуждами своего времени и терпеть развод вследствие жестокосердия.

В противоположность этому Иисус утверждает идеал брака на основе божественного закона: брак мужчины и женщины как полное взаимопонимание с целью неразрывной совместной жизни. Лишь с этой точки зрения новый брак разводника кажется ему грехом.

Не было у Иисуса категорично Отрицательного отношения ни к проституции, ни к внебрачным половым связям, которые в те времена являлись широко распространенными не только у греков и римлян, но и у евреев.

Подтверждение тому можно найти у Луки, который приводит одну замечательную сцену:

«Некто из фарисеев просил Его вкусить с ним пищи; и Он, вошед в дом фарисея, возлег. И вот, женщина того города, которая была грешница, узнавши, что Он возлежит в доме фарисея, принесла алавастровый сосуд с миром; и, ставши позади ног Его и плача, начала обливать ноги Его слезами и отирать волосами головы своей, и целовала ноги Его, и мазала миром. Видя это, фарисей, пригласивший Его, сказал сам себе: если бы он был пророк, то знал бы, кто и какая женщина прикасается к Нему, ибо она грешница.

Обратившись к нему, Иисус сказал: Симон! Я имею нечто сказать тебе. Он говорит: скажи, Учитель. Иисус сказал: у одного заимодавца было два должника — один должен был пятьсот динариев, а другой пятьдесят; но как они не имели чем заплатить, он простил обоим. Скажи же, который из них более возлюбит его?

Симон отвечал: думаю, тот, которому более простил. Он сказал ему: правильно ты рассудил. И обратившись к женщине, сказал Симону: видишь ли ты эту женщину? Я пришел в дом твой, и ты воды Мне на ноги не дал, а она слезами облила Мне ноги и волосами головы своей отерла. Ты целования Мне не дал; а она, с тех пор как Я пришел, не перестает целовать у Меня ноги. Ты головы Мне маслом не помазал; а она миром помазала Мне ноги. А потому сказываю тебе: прощаются грехи ее многие за то, что она возлюбила много; а кому мало прощается, тот мало любит. Ей же сказал: прощаются тебе грехи.

И возлежавшие с Ним начали говорить про себя: кто это, что и грехи прощает?

Он же сказал женщине: вера твоя спасла тебя; иди с миром» (Лук. 7: 36–50).

У Матфея (21: 31–32) Иисус говорит фарисеям: «Истинно говорю вам, что мытари и блудницы вперед вас идут в Царство Божие; ибо пришел к вам Иоанн путем праведности, и вы не поверили ему, а мытари и блудницы поверили ему; вы же, и видевши это, не раскаялись после, чтобы поверить ему».

Сцену, раскрывающую истинную любовь Иисуса, приводит Иоанн (8: 3—11):

«Тут книжники и фарисеи привели к нему женщину, взятую в прелюбодеянии, и, поставивши ее посреди, сказали Ему: Учитель! эта женщина взята в прелюбодеянии; А Моисей в законе заповедал нам побивать таких камнями: Ты что скажешь?

Говорили же это, искушая Его, чтобы найти что-нибудь к обвинению Его. Но Иисус, наклонившись низко, писал перстом на земле, не обращая на них внимания. Когда же продолжали спрашивать Его, он, восклонив-шись, сказал им: кто из вас не без греха, первый брось в нее камень.

И опять, наклонившись низко, писал на земле. Они же, услышавши то и будучи обличаемы совестью, стали уходить один за другим, начиная от старших до последних; и остался один Иисус и женщина, стоящая посреди. Иисус, восклонившись и не видя никого, кроме женщины, сказал ей: «Женщина! Где твои обвинители? Никто не осудил тебя?»

Она отвечала: «Никто, Господи!» — Иисус сказал ей: «И Я не осуждаю тебя. Иди и впредь не греши».

Но в дальнейшем христианская половая этика пропиталась эллинским духом. Она признала и приняла в отношении к женщине двойственную мораль, которая господствовала в древности, усиления принципа аскетизма и наложения клейма на половую жизнь человека. Вместе с этим произошел возврат и к античному взгляду на проституцию как на «неизбежное и необходимое зло».

Наступление реакции началось с того момента, как апостолы возвестили учение Иисуса грекоримскому миру, а античные традиции во всеоружии выступили против него. С течением времени это влияние усиливалось, и позднейшую христианскую половую этику со всеми ее последствиями (преследования ведьм, флагел-ляция, сатанизм и др.) с большим основанием можно назвать крайним преувеличением соответственных явлений древности.

Явные женоненавистнические тенденции обнаруживаются уже у апостола Павла, который объявил женщину гораздо ниже мужчины, мотивируя это грехопадением в раю. Павел последовательно придерживался античной оценки полов, согласно которой женщина была человеком второго сорта и потому стояла ниже мужчины. Человеческая плоть для него — вместилище зла, а брак — необходимое зло для избежания блуда. Мало того, даже в браке, по мнению Павла, идеалом является абсолютное половое воздержание.

Павел был первым христианским защитником духовного брака, происхождение которого связано с воззрениями греческих философов. Апостол самым решительным образом осуждал проституцию и сношение с проститутками: