Тайна жаворонка - [39]

– Лучше закрой дверь, душа моя, – велел отец. – Вдруг самолёты вернутся, а ты там стоишь, – добавил он и повернулся к Руариду. – Похоже, немцы обнаружили, кто прячется в нашем заливе. Может, нам и правда стоит построить убежище Андерсона.

$

На следующий день Алек пришёл к Флоре на базу, они немного прогулялись по побережью.

– Я просто хотел убедиться, что с тобой всё в порядке, – сказал он. – Ваш дом не задело? У нас в обеденном зале отвалился кусок лепнины от потолка. Маму всю трясёт от страха, а отец злится, потому что не знает, сколько денег уйдёт на восстановление и где сейчас найти мастера, который с этим справится.

– Ты знаешь, что произошло? – спросила Флора. Алек кивнул.

– Бомба попала в корабль снабжения, но, к счастью, обошлось без жертв, – усмехнулся он. – Похоже, немцы в темноте неправильно рассчитали цель, потому что единственное место, куда они могли метиться, это камни на вершине острова, с которых свисает сетка. Они по форме немного похожи на лодку.

Тут его внимание привлекло что-то в небе над далёким горизонтом, и его лицо помрачнело. Проследив за его взглядом, Флора прикрыла глаза рукой, посмотрела в небо и в ярком солнечном свете увидела пятнышко.

– Что это? – спросила она. – Ястреб? Или, может быть, орёл?

Алек покачал головой.

– Орлы не летают так прямо. Это, вполне возможно, самолёт-разведчик. Мне нужно пойти и доложить об этом, на случай, если дозорные еще не передали по рации. Скажи папе, что лучше сегодня начать строить убежище. Я считаю, что прошлой ночью было только начало.

$

Он оказался прав. В следующие недели немецкие самолеты всё чаще появлялись в летнем небе над заливом Лох-Ю – как правило, ночью. Их неизменно встречали залпы артиллерийских орудий. Но как-то днём, когда Флора везла командира с базы в Олтбеа в штаб-квартиру у озера, ей пришлось прижаться и укрыться под ветвями сосны, когда одинокий немецкий самолёт пролетел мимо, вылетев из ниоткуда.

Она в ужасе зажала ладонью рот, когда он пролетел над зданием школы, где во дворе играли дети. Но, к ее изумлению, самолёт опустил крылья, словно в радостном приветствии. А ученики были настолько поражёны, что просто замерли и даже не слышали директора, отчаянно кричавшего, чтобы они вернулись в здание школы.

При повороте на запад двигатели самолета ожили, когда начали стрелять зенитные орудия. Как будто в замедленной съемке, самолёт уронил две бомбы, попавшие прямиком в одно из торговых судов, пришвартовавшихся за островом. Когда он скрылся за холмами, Флора прыгнула в машину и помчалась обратно на базу, где начиналась операция по спасению выживших с пострадавшего судна.

Однако после этого последнего инцидента у Люфтваффе, по всей видимости, нашлись другие, более важные цели на русском фронте, и воздушные налеты прекратились. Что, как позже прокомментировал Алек, имело очень большую значимость, поскольку спустя всего несколько дней после последнего рейда залив Лох-Ю был официально назначен военно-морской базой, получившей название «Геликон».

$

– Что, чёрт возьми?.. Да вы только посмотрите, – прошептал Алек.

В этот октябрьский день они с Руаридом и Флорой отправились в горы, чтобы помочь Йену выследить лань. Кладовые поместья были пусты, а сэр Чарльз решил устроить следующую охоту лишь в декабре, чтобы его друзья настреляли дичи к рождественскому столу. Так что Йен попросил Руарида и Флору помочь – она вела пони, Руарид тащил ружья, а Алек, услышав от Флоры об их походе, тоже захотел составить им компанию.

Внизу, в поле около озера, рядом с местной телефонной станцией, отряд технических специалистов Королевских ВВС надувал огромный серебряный шар. Наполняясь водородом, он раздувался, поднимался и двигался к воде, в ту сторону, куда дул ветер. Мужчины с трудом удерживали его, пока он не наполнился газом и не был выпущен в небо покачиваться на длинных тросах, не отпускавших его с земли.

– Вы не находите это странным? – спросил Руарид. – У нас не было авианалетов уже несколько месяцев. Уже поздно начинать поднимать аэростаты заграждения.

– Но кораблей тут всё равно достаточно, – возразил Алек. – В любом случае надо их защитить, вдруг немецкие пилоты вернутся.

Летчики приступили к работе над другим аэростатом, раскладывая ярды серебряной материи и закрепляя тросы. Йен покачал головой.

– Как по мне, чепуха всё это полнейшая. Они всерьёз думают, что это чудище переживёт первый шторм?

Пони, который воспользовался передышкой, чтобы пожевать травы, растущей среди вереска, вдруг занервничал, начал рыть копытом землю, трясти длинной белой гривой, дёргать вожжи в руке Флоры.

– Пойдём. Видишь, он уже устал, а мы ещё не добрались до ланей.

Спустя час ходьбы, когда они подошли к возвышенности, отец прижал палец к губам и жестом велел свернуть на юг, чтобы западный ветер не доносил их запах до чувствительных оленьих ноздрей. Он знал холмы как свои пять пальцев, ведь еще даже его собственный отец охотился здесь до него. И теперь уже они вместе огибали возвышенность, скрывавшую лощину, где часто собирались олени. Он кивнул Флоре, давая ей знак остановиться. Она подвела пони к обрыву и привязала поводья к выступу на скале. Она знала это место, потому что иногда приходила сюда с отцом и братом, и теперь, сидя на охапке сухого вереска, наблюдала, как мужчины поднимаются выше, а пони покусывает мшистую траву у её ног.