Тайна староверского золота - [66]
Рассказали, что у них жуткий голод, командир убит, а они предоставлены сами себе. Жители близлежащих хуторов покинули свои жилища и, забрав скот и все продукты питания, ушли далеко в тайгу. Обещанной помощи из Маньчжурии нет. Деньги у них имеются, но купить на них нечего и не у кого.
Лаврентий, уже кое-что зная, усомнился:
- Что-то не верится мне, чтобы Россия заказывала Японии строить дорогу на своей территории. Вы утаиваете от нас то, что нам хорошо известно. Кто дал вам право проводить изыскания в нашей тайге? Для каких целей? - сурово вопрошал он. - Нам известно гораздо больше, чем вы думаете. Когда мы вчера проходили по руслу пересохшего ключа, то наткнулись на два трупа китайцев, убитых выстрелами в спину. Кто это сделал? И почему их теплая одежда была напичкана кусками золотосодержащей породы? Что все это значит? А теперь, - повернулся он к притихшим китайцам, - послушаем, что вы скажете.
Низкорослый, коренастый китаец стал подниматься, но Лаврентий жестом показал, что тот может говорить сидя.
- Наша группа делает разметку будущей дороги к морю, - глухо, с сильным акцентом заговорил он, - и ищем полезные ископаемые. А убитые китайцы - это наши люди, они возвращались на родину после завершения контракта. Японская охрана разрешила им, как компенсацию за труд, взять с собой обогащенной порошковым золотом породы сколько смогут унести. Но все это обман. Ушедшим устроили засаду на тропе. Их расстреляли, еще и цветки женьшеня в карман каждому засунули, для того чтобы в дальнейшем обвинить наших людей в хищении золота и корней на территории России. Японцы делают вид, что никакого отношения к этому не имеют. Сколько таких трупов по зарослям валяется! Ведь нас вначале было двадцать два человека, а осталось десять, может, и нас ждет та же участь.
- Так-так, выходит, арсеньевскому крестнику крупно повезло, - Лаврентий сурово взглянул на японцев и, обратившись к китайцу, кивнул: - Продолжай!
- Мы подневольные люди, были арестованы в Харбине и без предъявления обвинения сидели в тюрьме. Потом нам предложили работу в России, обещая заработок в валюте и волю. Выбора у нас не было, за неповиновение - расстрел, угрожали даже родственников, которые проживали в Харбине, посадить в тюрьму. Продуктов нет, есть нечего, питаемся корой, грибами, змеями да лягушками. Нас здесь оставили на умирание, помогите! Еще ни один китаец живым на родину не вернулся. Японцы, чтобы замести следы, убивают нас как свидетелей. Помогите нам! Но к этим, - говоривший кивнул в сторону коллег, - претензий нет, они такие же подневольные, - и китаец пальцем смахнул со щеки слезу. Лаврентий снова уставил взгляд на говорившего первым.
- Что скажешь?
- Мне нечего добавить, - вновь вступил в разговор японский бригадир. - Запираться бесполезно. Тан сказал правду. Нас арестовывать не за что, мы России пока никакого вреда не нанесли. Все результаты работы все еще здесь. Раньше мы работали на Курильских островах, пробивали штольни для разведки полезных ископаемых. Руководство компании отозвало нас и отправило сюда на один год, cказав, что потом приедет замена. Но прошел срок, никто не приехал, все продукты съели. Люди ослабли, на зверя охотиться не можем, да и боеприпасы закончились. От голода и болезней наши охранники совсем обессилили. Они были самураями, поэтому сделали себе харакири, а солдат ушел в тайгу и не вернулся. Это они плохо обращались с китайцами и расстреливали тех, кто хотел уйти.
Говорящий жестами и интонацией дал понять, что осуждает своих соотечественников, и заговорил снова:
- Мы незаконно работали на советской территории, поэтому готовы отдать вам все карты и чертежи, где указаны разведанные нами месторождения золота, угля и драгоценных камней. Просим не подвергать нас аресту.
Лаврентий, нагнувшись к Конону, что-то прошептал на ухо. Тот быстро встал и вышел, вернувшись уже с Дружининым.
- Значит так, - по-командирски распорядился Лаврентий, - грабить Россию не позволим! Все документы вместе с картами сдать нашему человеку, - он показал на Арсения. - Храмцов поможет ему. И подготовьте опись, - обратился он к бригадиру, - где вы распишетесь в сдаче, а мы - в приеме перечисленных бумаг. А теперь с кем-нибудь из вас сходим в барак, где размещалась охрана, и посмотрим, что осталось от этих извергов.
Окна и двери небольшого домика охраны были открыты настежь, и еще издалека Лаврентий и сопровождающий его геолог почувствовали смрадный запах. Прикрыв рукавом нос и рот, стараясь пореже дышать, старший группы заглянул вовнутрь. На грязном, липком полу валялись почерневшие и вздувшиеся трупы, облепленные жирными зелеными мухами. Стоящая на столе коробка была наполовину заполнена пуговицами. «Ишь какую бухгалтерию завели палачи, чтоб отчитываться перед своим начальством», - догадался Лаврентий и, обращаясь к спутнику, сказал:
- Эти свое получили. А почему же вы их не хороните?
- Наши люди настолько ослабли от голода, что нет сил выкопать даже неглубокие могилы, - ответил японец и, указав на небольшую пристройку с тыльной стороны барака, продолжил. - А здесь жили русские переводчики. Они тоже умерли от голода и болезней.
Такую книгу читатель держит в руках впервые: она о людях совсем еще недавно засекреченной профессии, дальневосточных золотопромышленниках. О нелегком труде, о выпадающих на их долю заботах и скупых радостях. Книга представляет собой таежный детектив, главные герои которого — бывалые старатели — попадают в экстремальные условия и с честью выбираются из них. Автор, в свое время деятель краевого масштаба пишет не понаслышке: он долгое время работал в крупной золотопомышленной артели и хорошо знаком с жизнью приискателей.
Эта история произошла в реальности. Её персонажи: пират-гуманист, фашист-пацифист, пылесосный император, консультант по чёрной магии, социологи-террористы, прокуроры-революционеры, нью-йоркские гангстеры, советские партизаны, сицилийские мафиози, американские шпионы, швейцарские банкиры, ватиканские кардиналы, тысяча живых масонов, два мёртвых комиссара Каттани, один настоящий дон Корлеоне и все-все-все остальные — не являются плодом авторского вымысла. Это — история Италии.
Это исповедь умирающего священника – отца Прохора, жизнь которого наполнена трагическими событиями. Искренне веря в Бога, он помогал людям, строил церковь, вместе с сербскими крестьянами делил радости и беды трудного XX века. Главными испытаниями его жизни стали страдания в концлагерях во время Первой и Второй мировых войн, в тюрьме в послевоенной Югославии. Хотя книга отображает трудную жизнь сербского народа на протяжении ста лет вплоть до сегодняшнего дня, она наполнена оптимизмом, верой в добро и в силу духа Человека.
В книгу вошли два романа ленинградского прозаика В. Бакинского. «История четырех братьев» охватывает пятилетие с 1916 по 1921 год. Главная тема — становление личности четырех мальчиков из бедной пролетарской семьи в период революции и гражданской войны в Поволжье. Важный мотив этого произведения — история любви Ильи Гуляева и Верочки, дочери учителя. Роман «Годы сомнений и страстей» посвящен кавказскому периоду жизни Л. Н. Толстого (1851—1853 гг.). На Кавказе Толстой добивается зачисления на военную службу, принимает участие в зимних походах русской армии.
В книге рассматривается история древнего фракийского народа гетов. Приводятся доказательства, что молдавский язык является преемником языка гетодаков, а молдавский народ – потомками древнего народа гето-молдован.
Действие романа охватывает период с начала 1830-х годов до начала XX века. В центре – судьба вымышленного французского историка, приблизившегося больше, чем другие его современники, к идее истории как реконструкции прошлого, а не как описания событий. Главный герой, Фредерик Декарт, потомок гугенотов из Ла-Рошели и волей случая однофамилец великого французского философа, с юности мечтает быть только ученым. Сосредоточившись на этой цели, он делает успешную научную карьеру. Но затем он оказывается втянут в события политической и общественной жизни Франции.
Герои этой книги живут в одном доме с героями «Гордости и предубеждения». Но не на верхних, а на нижнем этаже – «под лестницей», как говорили в старой доброй Англии. Это те, кто упоминается у Джейн Остин лишь мельком, в основном оставаясь «за кулисами». Те, кто готовит, стирает, убирает – прислуживает семейству Беннетов и работает в поместье Лонгборн.Жизнь прислуги подчинена строгому распорядку – поместье большое, дел всегда невпроворот, к вечеру все валятся с ног от усталости. Но молодость есть молодость.