Тайна староверского золота - [6]
Перед хутором - пасека. Здесь Варнава устраивает обычно последний привал в многоверстном хождении своем. Залаяли собаки, подбежали, но признав своего, завиляли хвостами, запрыгали, затеребили полы сермяжного зипуна.
А вот и хозяин, давний знакомый старца Митрофан Дружинин. Ласково поклонился, справился о здоровье, пригласил зайти в омшаник. Зная маленькую слабость своего приятеля, поставил на стол два деревянных ковшичка доброй медовухи.
- Хотя сегодня постный день… - проговорил виновато.
- Пост - не мост, его и объехать можно, - улыбнулся пришелец и предложил: - Давай, Митрофанушка, примем сей напиток за встречу. Это грех простительный, а вот уныние - смертный. К тому ж, без греха нет покаяния, а значит, и спасения.
Около старца крутится мальчишечка - Арсюха, сын и помощник митрофановый. Смотрит на старца влюбленными глазами. Для него приход Варнавы - всегда праздник. Все ребята в Трех ключах охотно слушают старца об отеческой вере, о подвигах отцов-основателей, да и вообще о жизни, что протекает там, за таежными пределами.
Не один Варнава - Божий странник и наставник в дониконианском учении. Приходили часто на хутор и жили в избе у горбатого Серафима старцы Пахомий, Иона, Ириней. Речи всех слушал Арсюха, но больше любил внимать словам сегодняшнего гостя. Пахомий - тот истинную веру ревниво оберегает, ругательски ругает поповщину за попов, филипповцев - за неуставные поклоны, бегунов проклинает за то, что в своих домах не живут. Сверкая грозно глазищами, поучает:
- С шабашником, щепотником, что кукишем молится, с бритоусом и со всяким скобленым рылом не молись, не дружи, не бранись! - Как кажется парнишке, злостью так и брызжет старец, когда слушателей застращивает: - Народился антихрист и пустил по земле бесчестие: стали человеки брады брити, латинску одежу носити, треклятую траву пити, табачное зелие курити, пачпорты с бесовской печатью при себе держати…
Когда же начнет Пахомий излагать «Повесть от Пиндока», где кроме чаю и кофия картошка осуждается, тут его даже самые богобоязненные мужики не понимают:
- Да без картофли мы бы давно с голоду померли!
А тот пуще гремит, обрушиваясь на разные новшества:
- Картузы, кепки, шапки из поганого зверя не носить! Не грешить сапогами со скрипом!…
Еще страшнее бог у Ионы:от его текстов старинных у баб и ребятни аж сердце заходится: «Грядет мира промышление греховно, борют мя страсти и помыслы мятежны»…
Страшно Артюхе от слов таких, кажется: бесы его окружают… Иное дело - служба Варнавы. Справив каноны, прочитав положенные молитвы, любит мудрец вести вольную беседу с братьями и сестрами по вере. Люди откровенны с трудником Христовым.
Вот охотник Зиновий спрашивает:
- Был я в верховьях Бикина, и так случилось, что остался без всякого харча. Совсем отощал. Набрел на нанайское жилье. Там меня покормили. Большой ли грех мой, что пищу вместе с нехристями принимал?
- Не терзай себя, голубчик, - ответствовал Варнава. - Вспомни, Христос трапезу разделял с мытарями и грешниками. И апостол Петр пищу вкушал в доме римского сотника. Хочешь святее их быть?
Бывало, заспорят мужики, чей толк, чье согласие Богу милее. А старец сразу их рассудит:
- Споры о вере - грех перед Господом. Все мы братья, все единого Христа исповедуем.
Ребят малых побуждает хорошо знать грамоту.
- Красна птица перьем, а человек - ученьем. Это угодно Господу, - рассуждал Божий странник, осуждал тех, кто поднимал оружие даже против гонителей веры: - Всяк человек кровью Христовой искуплен. Кто проливает кровь человека - Христову кровь проливает. Не убивайте душу человеконенавистничеством. Пусть Господь очистит сердца ваши любовью. Был я на Соловках, когда большевики святую обитель ту в каторгу превратили. Видел там мужицкого императора, избранного костромскими староверами, оружье поднявшими на новую власть. К чему привела такая гордыня и воинственность? Советы бросили большую силу. Стариков-начетчиков постреляли, остальных мужиков в лагере переморили. Да и недавние события на морском побережье и на реке Бикин, после которых десятки общин наших перестали существовать, - урок наглядный.
Если у других служителей Господних Бог был грозен, ревнив и только и ждал, чтобы человека покарать, то Варнавин Вседержитель людей любил, помогал им в трудную пору, придавал силы в таежном несладком бытие.
Немного отдохнув, старец распрощался с Митрофаном и его сыном и легко зашагал в направлении Трех Ключей. В хуторе, не заходя в странническую избу, постучал железным кольцом в калитку Архипового двора. Открыла жена наставника Домна. Увидев пришельца, расцвела улыбкой:
- Благослови, отче!
Варнава перекрестил старуху.
- Бог благословит и спасет тебя, матушка. Здоров ли Архипушка?
А Архип уже на крылечке, кланяется дорогому гостю. Трудники Христовы по-братски обнялись и расцеловались.
Домна побежала предупредить Серафима о приходе долгожданного гостя. Оставшись в горнице вдвоем, повели беседу. Варнава отказался от угощения.
- Потом, брат, потом. Серафим чего-нибудь спроворит. Сначала о деле. Недобрые вести принес я. Близ Медянок и Комаровки поселились злые люди. Ратники, человек шестьдесят, а то и более. Пришли из Маньчжурии и служат японцам. По всему видно, устраиваются надолго. Я так думаю, что к ним туда все бандиты и варнаки потянутся.
Такую книгу читатель держит в руках впервые: она о людях совсем еще недавно засекреченной профессии, дальневосточных золотопромышленниках. О нелегком труде, о выпадающих на их долю заботах и скупых радостях. Книга представляет собой таежный детектив, главные герои которого — бывалые старатели — попадают в экстремальные условия и с честью выбираются из них. Автор, в свое время деятель краевого масштаба пишет не понаслышке: он долгое время работал в крупной золотопомышленной артели и хорошо знаком с жизнью приискателей.
Повесть «Мрак» известного сербского политика Александра Вулина являет собой образец остросоциального произведения, в котором через призму простых человеческих судеб рассматривается история современных Балкан: распад Югославии, экономический и политический крах системы, военный конфликт в Косово. Повествование представляет собой серию монологов, которые сюжетно и тематически составляют целостное полотно, описывающее жизнь в Сербии в эпоху перемен. Динамичный, часто меняющийся, иногда резкий, иногда сентиментальный, но очень правдивый разговор – главное достоинство повести, которая предназначена для тех, кого интересует история современной Сербии, а также для широкого круга читателей.
В книгу вошли два романа ленинградского прозаика В. Бакинского. «История четырех братьев» охватывает пятилетие с 1916 по 1921 год. Главная тема — становление личности четырех мальчиков из бедной пролетарской семьи в период революции и гражданской войны в Поволжье. Важный мотив этого произведения — история любви Ильи Гуляева и Верочки, дочери учителя. Роман «Годы сомнений и страстей» посвящен кавказскому периоду жизни Л. Н. Толстого (1851—1853 гг.). На Кавказе Толстой добивается зачисления на военную службу, принимает участие в зимних походах русской армии.
В книге рассматривается история древнего фракийского народа гетов. Приводятся доказательства, что молдавский язык является преемником языка гетодаков, а молдавский народ – потомками древнего народа гето-молдован.
Действие романа охватывает период с начала 1830-х годов до начала XX века. В центре – судьба вымышленного французского историка, приблизившегося больше, чем другие его современники, к идее истории как реконструкции прошлого, а не как описания событий. Главный герой, Фредерик Декарт, потомок гугенотов из Ла-Рошели и волей случая однофамилец великого французского философа, с юности мечтает быть только ученым. Сосредоточившись на этой цели, он делает успешную научную карьеру. Но затем он оказывается втянут в события политической и общественной жизни Франции.
Герои этой книги живут в одном доме с героями «Гордости и предубеждения». Но не на верхних, а на нижнем этаже – «под лестницей», как говорили в старой доброй Англии. Это те, кто упоминается у Джейн Остин лишь мельком, в основном оставаясь «за кулисами». Те, кто готовит, стирает, убирает – прислуживает семейству Беннетов и работает в поместье Лонгборн.Жизнь прислуги подчинена строгому распорядку – поместье большое, дел всегда невпроворот, к вечеру все валятся с ног от усталости. Но молодость есть молодость.
В романе Амирана и Валентины Перельман продолжается развитие идей таких шедевров классики как «Божественная комедия» Данте, «Фауст» Гете, «Мастер и Маргарита» Булгакова.Первая книга трилогии «На переломе» – это оригинальная попытка осмысления влияния перемен эпохи крушения Советского Союза на картину миру главных героев.Каждый роман трилогии посвящен своему отрезку времени: цивилизационному излому в результате бума XX века, осмыслению новых реалий XXI века, попытке прогноза развития человечества за горизонтом современности.Роман написан легким ироничным языком.