Тайна озера Золотого. Книга 2 - [50]

— Слушай, ну у тебя и голова! Не зря столько учишься! — Виктор склонился к карте, разглядывая то место, которое показал Егор. — Знаешь, что это? Таинственная Золотая долина, дорогой мой. Священные вогульские места. С загадочно возникшим озером. Самое гиблое место во всем нашем районе.

Егор тоже склонился к карте и во все глаза рассматривал то место, куда только что упирался его палец.

— Да, брат! Это та самая долина, куда до сих пор боятся ходить не только охотники, но и сами вогулы.

Виктор будто вспомнил, что не курил с самого утра, и торопливо полез за папиросами.

— Красивая твоя версия по поводу радиальности… Однако я не думаю, что это чудовище будет преодолевать такие расстояния каждый раз, когда ему надо идти на «дело». Здесь, мне думается, все проще — эти места убийств и населенные пункты расположены по некой кривой, похожей на часть круга, как ты говоришь, с радиусом аж до самой долины. Тем не менее взглянуть на эту долину надо, — решительно, с внутренним напряжением проговорил Виктор. — Самому мне пока не довелось там побывать ни разу. — Он пристально посмотрел на приятеля какими-то незнакомыми глазами. — Сейчас мы как раз находимся между Колпаком и Зыряновским болотом, стало быть, день пути до перевала. Перевал в этом месте почти в тысячу метров. Но для таких здоровенных обалдуев, как мы с тобой, это семечки, а? Я прав?

— Слушай, — Егор весь подобрался, его обеспокоил настрой Виктора, который походил на приготовление к военным действиям, — если мы действительно туда пойдем, то мне необходимо тебе кое-что рассказать и показать.

— Я тебя слушаю, — проговорил Виктор, не поднимая глаз. Он закурил и стал аккуратно сворачивать свою дорожную карту.

— Это долгая песня, дружище.

— Ну, раз долгая, тогда пойдем сначала приготовим поесть, а уж потом… — Виктор поднялся и первым пошел в обход болота на место их ночной стоянки.

— И что ж ты молчал?! Почему раньше не говорил об этом?!.. — упрекнул Виктор. В ногах у него валялись три окурка — столько он успел выкурить за длинный и подробный рассказ Егора.

— Да я сам вот только что узнал от родителей, — немного виновато ответил Егор на упрек друга.

— Да-а-а! Ну и выдержка у твоей матери! Вот, значит, ты в кого, Егорка! — Виктор смотрел на него уже по-другому — с уважением и завистью.

— Мама говорит — в деда я, в деда Егора. И ростом, и характером, даже цветом волос… В детстве у меня волосы были рыжими, почти красными, как у деда. Баба Даша часто мне про него рассказывала.

— Ну, хорошо, а нож-то твоего деда где, с секретом?

— Со мной.

— Так доставай, посмотрим, что за тайны в нем нераскрываемые.

Егор полез в пайву и стал торопливо разворачивать толстенный сверток.

— Вот, — он протянул приятелю вогульский нож с длинной и несколько крупноватой ручкой.

— Ого! Вот это ножичек! — Виктор осторожно принял из рук Егора реликвию и стал с удовольствием и восхищением вертеть ее в руках. — Слушай! Я тебе скажу, что это не охотничий и не мастер-нож… это нож для какой-то другой цели. От стариков слышал, что и у вогулов, и у лесных самоедов ножей на поясе должно быть семь. И все они для различных целей. Есть, например, нож-лекарь или нож для любви, — продолжая вертеть старинную вещь, рассказывал Виктор.

— Это как понять — «для любви»?! — удивился Егор.

— А так, что и в любви, оказывается, нужен очень острый нож… Погоди, а в чем здесь секрет-то, не пойму? — Виктор чуть ли не на зуб пробовал ручку ножа.

— Правильно, секрет в ручке, вернее, в ее оттиске.

— Подожди, подожди, вот все эти углубления станут горами, а как бы вздутые жилы — реками, если отпечатать в глине, так, нет?

— Совершенно так.

— Хорошо, пока я ничего не понял, но, когда придем в долину, снова посмотрим, что и как.

— Давай.

Поначалу подъем на перевал давался с трудом. Кусты черничника и багульника сменялись глубокими и влажными мхами, в которых если одна нога при ходьбе утопала почти до паха, то другая, освободившись от веса тела, пробкой вылетала наверх, нарушая равновесие. Хождение по такой поверхности походило на замедленный бег с препятствиями, причем ноги приходилось выбрасывать вперед через стороны. Уже спустя полчаса тазобедренные суставы выламывались, горели огнем и просили отдыха. Однако вскоре, когда подъем пошел круче, мхи сменились огромными камнями, покрытыми серебристыми лишайниками. И опять сложность — надо было широко шагать, если не прыгать с одного валуна на другой. К тому же после утренней росы не все камни были сухими.

Егор в очередной раз удивлялся тому, как с высотой могучие, величественные кедры-красавцы становились карликами, и чем выше, тем уродливее. Пока не превращались в пышные, мохнатые ковры, из которых совершенно волшебно торчали огромные фиолетовые шишки, поблескивающие смолой, похожей на мед. Еще дальше располагались камни помельче. Угол подъема становился круче, напряженнее. Тем не менее идти было интереснее и вроде как легче. Интереснее же оттого, что сзади внизу поднималась земля, а впереди опускалось небо. Поднимались дали с реками и озерами, с малюсенькими черными избами, затерянными среди зеленого океана; широченно улыбался и манил горизонт, прибавлялось воздуха, очищалась душа.