Тайна Оболенского университета - [57]

Серов обошел кресло, в котором я сидела, и опустил руки мне на плечи, отчего по телу прошелся неприятный холодок. Было ощущение, что он не просто делает мне выгодное предложение, а ставит перед фактом, что моя судьба уже предрешена. Захотелось поскорее закончить этот разговор и уйти.

– Подумай над моим предложением, – он неприятно сжал мои плечи, а потом резко отпустил, чуть тряхнув меня, и вернулся на свое место.

– Хорошо, я подумаю, – отчеканила я, готовая согласиться на что угодно, только чтобы поскорее убраться.

– Уверен, ты примешь верное решение. А теперь, Лерочка, иди на занятия. Только помни: этот разговор должен остаться между нами.

Как только я вышла из кабинета ректора, чуть ли не бегом бросилась на кафедру философии. Единственное, о чем я могла думать – это Димина безопасность. Если его раскрыли, не только расследование пойдет прахом, но под угрозой окажется его жизнь! Все обиды и гордость мигом исчезли, оставляя только страх за любимого.

Я практически вломилась в аудиторию, даже не постучав. Дима сидел за своим столом, что-то читая в планшете. Он поднял на меня свой обычный равнодушный взгляд, но как только увидел мое лицо, нахмурился. Видимо, мой внешний вид говорил за себя.

– Лера, что случилось?!

– Ты нигде не мог себя выдать? – пытаясь отдышаться, вопросила я.

– Не думаю. У кого-то подозрения? – он встал из-за стола и подошел ко мне. Приобнимая за плечи, Смирнов провел меня в подсобку и усадил на стул. – Налью воды, на тебе лица нет. А ты пока рассказывай, что случилось.

– Меня только что вызывал к себе Серов. Он предложил мне твое место со следующего года, – выпалила я.

– Вот как? Что его во мне не устраивает? – Дима протянул мне стакан воды, и я жадно стала пить.

– В том-то и дело, что он не сказал, – со стуком поставив на стол пустой стакан, я посмотрела на Диму, он старался сохранять спокойствие, но беспокойство во взгляде его выдавало. – Серов заявил, что ты блестящий специалист, но ты – чужой для Оболенки, а я – своя. Мол, я тут родилась, я тут учусь…

– Так и сказал? – нахмурился Смирнов.

– Да, но только об этом никто не должен знать. Даже отцу запретил говорить. Серов взял с меня слово.

– Что ты ему ответила? Согласилась?

– Ничего. Сказала, что мне надо подумать. Дим, мне страшно, – честно призналась я и, поднявшись со стула, стала прохаживаться по подсобке.

– Не бойся, – он остановил меня и, взяв мое лицо в ладони, заставил посмотреть в глаза. – Я не дам тебя в обиду.

– Я боюсь за тебя! – выпалила я, и его хмурое лицо вдруг озарила улыбка. А я поняла, что готова душу продать, чтобы он хоть изредка вот так мне улыбался.

– Ты меня должна заменить со следующего года?

– Да.

– Тогда у меня есть еще несколько месяцев. Все будет хорошо. А теперь иди на занятия. Пара давно началась, – я кивнула и хотела уйти, но в дверях Дима меня окликнул.

– Что?

– Лер, спасибо!

Сидя на всеобщей истории, я размышляла о разговоре с ректором. Из головы никак не шли его слова, что я принадлежу Оболенке, что я здесь своя. Отчего-то стало так неприятно. Но тут я поняла одну важную вещь: все уважаемые профессора Университета, включая моего папу, – выпускники Оболенского! Но почему к нам так неохотно берут людей со стороны? «Странный Университет ты выбрала, Ланская» – вспомнила я Димины слова.

19. Ужин, извинения, дамы в вязаных беретах

Все люди в той или иной степени тщеславны, и я не исключение. Получив от ректора предложение преподавать в Оболенке, в первую очередь я испугалась за Диму. Страх, что его раскрыли, был настолько силен, что ни о чем другом думать не получалось. И только немного успокоившись, сидя вечером за столиком в кафетерии, я задумалась: вдруг меня позвали преподавать не потому, что разоблачили лжепрофессора, а действительно из-за моих способностей. Быть преподавателем в престижном университете – это отличная возможность. Я залпом допила какао и уже хотела пойти к себе в корпус, как получила СМС от Индюка. Дима просил срочно зайти к нему, но, что случилось, так и не объяснил.

Когда Смирнов открыл дверь, до меня донесся слабый аромат горячей еды, и первой мыслью было, что у него гости. Мужчина пригласил меня в дом, и я с удивлением отметила, что ошиблась. Индюк был один, но в столовой было накрыто к ужину на две персоны.

– Ты кого-то ждешь? – как можно более равнодушно поинтересовалась я, хотя меня переполняла дикая ревность.

– Да. Тебя, – его ответ застал врасплох, и я невольно ойкнула.

– Меня? Ты приглашаешь на ужин? – недоверчиво уточнила я.

– Тебя не было в столовой, а твой папа был. Значит, с ним ты не ужинала. Я бы мог подумать, что ты шляешься с дружком, но Нилов сидел за столиком с вашими друзьями. Конечно, ты могла найти другого…

– Так, стоп! – разозлившись, перебила я Индюка. – Ты меня позвал, чтобы рассказать, что обо мне думаешь? Боялся, что я так увлекаюсь своими похождениями, что забываю есть и голодаю?!

– Нет. Совсем нет. Я только хотел сказать, что понял, что ты не ужинала. И вот…

– Какая забота! – фыркнула я и, сложив руки под грудью, отвернулась. – Я перекусила в кафетерии.

– Ясно. Но я позвал тебя не кормить. Мне правда нужно поговорить. Это касается предложения Серова.