Тайна Нилии - [15]

Джек, стоя на палубе, не сводил глаз с таинственного судна, на котором, как он был уверен, скрывалась загадочная Нилия. Но ни звука, ни луча света не испускал из себя этот металлический сфинкс. Джеком овладело непреодолимое желание вскочить на его палубу, но как раз в это время колеса карроварки заработали, она отошла и остановилась в нескольких метрах расстояния он берега. На английских судах уже прочитали вечернюю молитву, и приказано было гасить огни; туман заметно сгущался, так что даже карроварка не была уже видна, но Джек все продолжал смотрел на то место, где она стояла. Вдруг он почувствовал как бы внутренний толчок, и ему стало казаться, что таинственная Нилия зовет его. И до того сильно было его впечатление, что он готов был тотчас же, не задумываясь, кинуться в воду и плыть к карроварке. Перегнувшись через борт, он увидел причаленную к корме канонерки шлюпку, в которой были сложены и весла, и уключины. В одну минуту Джек очутился в шлюпке и, спустя четверть часа, был уже под кормою карроварки; один из ставней иллюминаторов был открыт, и луч света длинной полосой ложился на воду. Джек попытался было заглянуть внутрь судна, но иллюминатор был так высоко, что, даже став на балку, Джек не мог до него дотянуться. Но вот до него донеслись голоса; один из них, властный, раздраженный голос Кауфмана, другой слабый, печальный голос женщины, без сомнения, голос Нилии.

Сердце юноши дрогнуло; он затаил дыхание и стал прислушиваться.

— Почему ты не отдыхаешь?

— Не знаю, в воздухе висит что-то, что гонит сон от моих глаз… Быть может, ожидается гроза…

— Пустяки, с некоторого времени ты стала рассеяна, нерешительна… Смотри, берегись!

— Беречься? — прошептал женский голос. — Могу ли я быть более несчастна? Вечная узница без воздуха и без света, — я буду рада смерти!..

— Что это значит? Видно, все рабы возмущаются? Что это в воздухе этой страны?

— Я не дышала воздухом этой страны и сама не знаю, почему я твоя раба!.. Ты дал горсть денег тем, кто меня воспитал, и я стала твоей рабой, твоею вещью. И ты мучаешь и тиранишь меня каждый час моей жизни. Среди равнин Малой Азии я бродила с цыганами, которые по крайней мере не лишали меня ни воздуха, ни солнца, а предводитель их старый Оккар рассказывал нам чудные легенды о стране, где все свободны и все равны. Та страна, говорил он, зовется Францией!

— Все это бредни, — строго перебил ее Кауфман, — ты в моей власти и не пытайся никогда уйти от меня; я настигну тебя, где бы ты ни была, и жесточайшие муки будут ожидать тебя. Поэтому будь разумна; отвечай ясно и толково, когда я расспрашиваю тебя; всякая ложь повлечет за собой беспощадное наказание. Ну а теперь отдохни, я того требую!

Голоса смолкли; послышался звук захлопнутой двери, а Джек все стоял, не спуская глаз с открытого иллюминатора.

— Нилия, — прошептал он, — неужели ты и есть та невольница, над которой я плачу?

Вдруг, к его изумлению, из каюты послышался нежный голос.

— Что тебе до того, чужестранец? Меня освободить должен француз… правда, и ты француз… но ты изменил своей родине, чтобы служить Англии!

Джек закрыл глаза и пошатнулся; уже сколько раз он говорил себе: «Быть может, я все-таки француз; и теперь это неведомое существо, эта таинственная женщина говорит мне — „ты француз“».

— Ты раскаиваешься, — продолжал женский голос, — быть может, ты и тот, кого я жду… Искупи же то, что ты сделал, — прикажи мне скрывать истину от моих тюремщиков… французы теперь будут нуждаться в моей помощи…

Джек молчал…

— Прикажи же мне скрывать от них правду, прикажи мне ложью спасти французов… Прикажи, я чувствую, что исполню твое приказание!

И почти бессознательно Джек прошептал.

— Скрывай от них правду!..

— Спасибо… теперь уходи… в Каире мы увидимся, но не раньше…

— Но кто же ты, таинственная женщина, скажи мне, кто ты? — воскликнул почти с рыданием юноша.

— Еще не настал час… в Каире… но не раньше…

Голос постепенно слабел, как будто удаляясь, и ставень люка захлопнулся. Джек посмотрел еще раз на таинственную карроварку и, вздохнув, принялся работать веслами. В несколько минут он достиг канонерки и, никем не замеченный, проворно взобрался на ее палубу. Здесь все суетились, волновались, очевидно, случилось что-то необыкновенное. Вдруг из тумана появилась какая-то фигура и устремилась прямо на него с такой быстротой, что Джек не успел уклониться, и произошло сильное столкновение. Когда оба упавшие поднялись на ноги, то, к удивлению своему, Джек и Джон узнали друг друга.

— Где ты был? Я везде искал тебя! — сказал Джон.

— Тут, на корме, я кажется заснул и ничего не слыхал!

— Ну, вот, так минут десять тому назад Сирдар нашел у дверей своей каюты письмо с угрозами ему, написанное без пера и чернил, а просто выколотое булавкой на бумаге!

— Вот забавная мысль, трудно придумать лучшее средство, чтобы скрыть свой почерк! Что же содержало это письмо?

— Угрозу, что если Сирдар не возвратит сегодня же свободу самовластно задержанным им туристам, то египтяне, верные друзья, могут при случае стать опасными врагами!

В этот момент резкий, пронзительный свисток огласил воздух. Джек невольно вздрогнул.