Тайна лесного браконьера - [5]

— Это, пожалуй, идея! — воскликнул наш изобретатель. — Ведь он почти наверняка орудовал нашей же лопатой, чтобы вырыть клад. Затем преступник мог оставить отпечатки пальцев в хижине. Утром я их обязательно сниму.

Я ни на мгновение не усомнился, что Очкарик это действительно сможет. Когда дело касалось технических проблем, особенно связанных с физикой и химией, то не только сверстники, но и многие взрослые не годились нашему другу, как говорится, в подметки.

Казалось, наши поиски так и останутся безрезультатными. Мы уже хотели прекратить их и собираться домой, как Катя вдруг вскрикнула:

— Все быстро ко мне с фонарем! Кажется, здесь лежит кусок бумаги.

Мы внимательно осмотрели то, что Катя приняла за бумажный обрывок. Оказалось, что это скомканная пустая пачка из-под сигарет «Бродвей». Она лежала около зарослей кустарника, где начинался густой лес.

— Кто-нибудь из вас курит? — на всякий случай осведомилась Катя.

Мужская часть нашей команды дружно замотала головой в знак отрицания. Правда, мы немного покривили душой. Эрик, Очкарик и я иногда баловались трубкой. Но это было очень редко. А сигареты, что правда, то правда, никогда не брали в рот.

Я взял пустую пачку и внимательно оглядел ее. Конечно, она промокла, но, похоже, выбросили ее недавно. И пролежала она, наверно, дней пять, не более. Именно столько времени прошло с тех пор, как мы зарыли здесь свой клад.

— Мы можем с достаточной степенью уверенности предположить, что эту пустую пачку бросил именно вор, — раздумчиво сказал Очкарик. — Вряд ли с ним был сообщник. Нет, несомненно, преступник был один.

— У меня такое же мнение, — присоединился я. — Но, к сожалению, эта сигаретная пачка не может служить серьезной зацепкой для разгадки преступления. Сигареты такого сорта курят миллионы людей.

— Мы можем тем не менее исходить из этого, а потом посмотрим, что делать дальше, — предложил Эрик.

Я разгладил ребром ладони смятую сигаретную пачку и бережно положил ее в карман брюк, самое сухое место в моей одежде. Волей-неволей приходилось дорожить этим бумажным пакетиком, потому что он был единственной уликой против вора, которого нам еще предстояло поймать.

— Сейчас самое лучшее для нас — слинять как можно быстрее отсюда, — напомнил Очкарик. — Будем надеяться, что домашние пока не обнаружили наше отсутствие.

Мы брели по влажной траве мокрые, как мыши, унылые и подавленные случившимся. Ведь мы считали себя такими богатыми и радовались, что преподнесем Очкарику сюрприз… А что из этого вышло?

Шли молча. Нам было не до разговоров. Все размышляли, как побыстрее найти ключ к разгадке случившегося и напасть на верный след, который привел бы к поимке вора.

Лес кончился. Мы вышли на проселочную дорогу и остановились как вкопанные. На востоке небо горело ярко-красным пламенем. Низко нависшие облака отражали сполохи большого пожара. До нас донесся сильный запах гари.

— Горит большая ферма! — закричал я.

— Побежали туда! — предложил Эрик.

Мы постояли еще несколько секунд, раздумывая, что нам делать. Собственно, нужно было бежать домой: мы и так задержались сверх всякой меры.

— Да что там, быстренько рванем к ферме, поглазеем чуть-чуть и по домам. Ничего не случится, — соблазнял нас Эрик.

Если принять во внимание, что пожары в округе случаются крайне редко, то, понятно, мы не смогли преодолеть искушение побывать там. И ноги сами понесли нас по мокрому лугу. На бегу я все же раздумывал, как бы мне побыстрее высушить мокрую одежду, чтобы дядя и тетушка ничего не заметили и наши ночные похождения остались бы нераскрытыми.

— Загорание наверняка произошло от молнии! — задыхаясь, прокричал Очкарик.

Подбежав поближе, мы увидели, что горел сарай, стоявший на краю усадьбы. К счастью, ветер дул в другую сторону, поэтому дом и другие постройки не пострадали.

Сарай этот был нам хорошо знаком. В нем мы иногда играли, когда удавалось незаметно туда проскользнуть. Правда, разок нас все же накрыли, но тумаков мы не получили, а были просто выдворены с предупреждением, если поймают еще раз, то с нами разделаются как следует. А вообще хозяин был хорошим человеком, и нам было жаль, что молния угодила именно в его усадьбу.

На фоне пламени двигались черные силуэты. Это пожарные из Хиллерёде поливали водой крыши дома и других построек, чтобы уберечь их от летящих искр. Сам сарай они, похоже, решили не спасать, считая, что при таком огне это дело бесполезное.

Мы подошли почти вплотную к полыхавшему строению. Большое пламя в ночи казалось сказочно прекрасным и невольно притягивало к себе. Мы стояли, завороженно уставившись на буйно пляшущие рыже-красные языки.

Но вдруг вспомнили о времени. Все, больше нельзя задерживаться ни на секунду — быстрее быстрого домой. И мы бросились бежать изо всех сил по полю. Вот и проселочная дорога: на перекрестке расстались. Очкарик и Катя побежали по одной дороге, Эрик и я — по другой.

Порядком устав, мы с Эриком невольно сбавили шаг.

— Послушай, — пыхтя, произнес вдруг он, — поверить не могу в то, что произошло этой ночью.

— Точно, — отдуваясь, ответил я. — Вот если бы знать, как поймать ворюгу. Послушай-ка, не смог бы ты завтра до обеда вместе с Очкариком пойти в лес и поискать следы? А потом помочь ему снять отпечатки пальцев.