Тайна леди Кэт - [5]

Старушке для счастья требовалась самая малость. Бедняжка мечтала лишь о сытой спокойной жизни и крыше над головой, что было на руку Кэт. Благодаря кузине она могла соблюсти приличия, оставаясь свободной, и жить своей жизнью. Любопытная или интеллигентная компаньонка была ей ни к чему. В отношении юной ирландки, находящейся у нее в услужении, Кэт не беспокоилась. Дина Кэйзи была самым верным и симпатичным существом на свете.

Окруженная воздыхателями, каждый из которых горел желанием проводить ее до дому, Кэт тщетно пыталась найти отца. У нее и в мыслях не было покинуть бал в сопровождении мужчины без Лизбет. Необходимость улыбаться, говорить любезности, вставлять остроумные реплики, отпускать едкие, почти всегда убийственные замечания, не доставляла ей прежнего удовольствия, а лишь раздражала до крайности.

Боже, как она сразу не поняла, что все это суета сует? Какими важными в жизни молодой леди ей казались безупречный стиль одежды, манера поведения! Если честно, то она наслаждалась своим успехом до прошлого года. А потом прозрела, поняв, что впустую растрачивает жизнь на поиски мужа и подобную чепуху. Иллюзии рассеивались по мере того, как девушка осознавала тщетность своих усилий.

Возня поклонников, боровшихся за то, чтобы быть к ней поближе, и вернула Кэт к действительности.

— Джентльмены, может, кто-нибудь займется поисками моего отца? — засмеялась Кэтрин, уверенная в том, что любой мужчина ради нее готов своротить горы.

Кэт веселило, что у отца такая короткая память; он забыл о ее существовании, а ведь всего пару часов назад она умоляла отвезти ее домой.

Политика, лошади, карты и в первую очередь женщины настолько занимали его, что у Пирсона Гровенора, графа Кина, совсем не оставалось времени для дочери. Он не уставал повторять, что единственная радость от нее — это возможность быть отцом самой привлекательной и желанной невесты в мире. Впрочем, этой темы он касался только в том случае, если речь заходила о его друзьях, дочери которых не пользовались таким бешеным успехом, как Кэт.

Кэт не осуждала отца за его отношение к ней. Она жила своей жизнью и научилась не замечать его холодность. Наоборот, она подначивала его. Пренебрежительное отношение Пирсона Гровенора позволяло ей жить двойной жизнью и выступать на сцене.

Малейший намек на скандал мог положить конец ее свободе. Отец становился непреклонным, когда, как он считал, были задеты его достоинство или честь семьи. При мысли об этом Кэт похолодела. Боже, что начнется, если Пирсон Гровенор и остальные узнают о ее двойной жизни, если откроется, что она поет в театре. Какая заварится каша, когда они обнаружат, что с помощью хитреца Беркли она оказывает материальную поддержку герру Хендриксу и труппе, в которой выступала в прошлом году.

Она понимала, что боязнь быть узнанной становится навязчивой идеей. А как тут не бояться: ведь отец может выдать ее замуж или отправить в деревню, прослышав о тайном увлечении дочери.

Девушка постоянно вспоминала темноволосого Геркулеса, которого Беркли выставил из театра. А если он узнал ее и растрезвонил знакомым о том, что Кэт певица? Она вновь заплакала.

Поначалу Кэт не волновали последствия ее поступка. Она лишь приходила в восторг оттого, что ей удалось провести гудящий от сплетен Лондон. Пусть старенькая кузина, отец и наивные друзья продолжают думать, что она проводит время с многочисленными поклонниками: их именами пестрели ее бальные книжечки, а их милые преподношения захламляли Гровенор-Хаус. Она потратила не один год, чтобы окружающие стали считать ее первой соблазнительницей: так что приходилось держать марку. Если б люди знали, какая она на самом деле! Подлинная Кэт была так далека от образа, созданного ею самой. Одна мысль о физической близости с мужчиной заставляла ее трепетать от страха. Она холодела от любого мужского прикосновения, а уж если поклонник ей не нравился, было совсем худо.

Погруженная в размышления девушка вздрогнула, почувствовав чужую руку на обнаженном плече. Она попыталась ее сбросить.

— В чем дело? — удивился тощий, похожий на сатира мужчина. Голос наглеца резанул слух. — Если не ошибаюсь, ко мне вы не испытываете отвращения?

«Чтоб ты провалился!» — чуть было не выпалила Кэтрин, но вовремя прикусила язык. С лордом Джоном Петербрумом шутки плохи. Известный лондонский фат и сплетник имел дурную репутацию, и те, кто раскусил его, старались держаться от известного донжуана на расстоянии. Родители избаловали его своей любовью, а бесчисленные победы над женщинами — любительницами острых ощущений — окончательно сгубили его душу. Каждая из жертв лорда мечтала стать хозяйкой огромного замка в Шотландии, который он должен был унаследовать после смерти своего дедушки-тирана. Увы, очень скоро у соблазнительниц и их родителей наступало прозрение. Его манеры и поведение оставляли желать лучшего. Разочарованным и оскорбленным претенденткам приходилось отступать.

— Вы пренебрегаете мною, Кэтрин, — начал он сердито, поворачивая к себе ее головку длинным ухоженным пальцем.

Кэт не сумела скрыть недовольство. Это был жест собственника, который бы не осмелился повторить ни один мужчина в Лондоне. Его вольность вызвала раздражение у ее обожателей, которым удалось приблизиться к девушке после того, как она отправила нескольких поклонников на поиски своего отца. Все знали, кто Кэт была нетерпелива и не выносила, когда ею командовали. Если зарвавшийся поклонник переступал черту и позволял себе фамильярничать с девушкой, она могла так осадить незадачливого кавалера, что у него навсегда пропадало желание повторить попытку.