Тайна «Хорнсрифа» - [38]
Забравшись в самый дальний угол бомбоубежища, Георг Геллер пытался прочесть полученное накануне письмо от Анни. Наверху, у входа, раздались шаги: кто-то спускался по лестнице. Стальная дверь отворилась, и в убежище вошли трое мужчин. Лицо одного из них было бледным и растерянным. Двое других охраняли его. Геллер тотчас же заинтересовался ими. На одном было надето кожаное пальто, другой сразу же бросался в глаза перекошенным ртом, придававшим его лицу наглое выражение, и неприятным взглядом. Этот косоротый был, по-видимому, старшим. Он сказал несколько слов верзиле в кожаном пальто. Геллер не разобрал что, но увидел, как тот утвердительно кивнул головой. После этого косоротый быстро вышел из убежища через второй выход, ведущий наверх, в штаб.
Тем временем третий мужчина подошел к Геллеру и сел рядом с ним на скамью. Свободных мест в убежище почти не было; здесь находилось много солдат и гражданских, забежавших с улицы, чтобы переждать очередной налет.
Кунерт осмотрелся. Несмотря на скудное освещение, побеленные стены убежища после многочасовой ночной езды показались ему светлыми. Они напомнили ему белый чистый потолок над больничной койкой в госпитале на Арубе.
— Аруба… — пробормотал он.
— Что вы сказали?
— Ох, нет, ничего, это я просто так. Про Арубу вспомнил. Есть такое гнилое место в Вест-Индии. Настоящая дыра. Лежал я там в госпитале… у американцев…
Геллер покосился на человека в кожаном пальто, стоявшего у входа, и, чуть двигая губами, шепотом спросил:
— Ты с ним?
— Гм… влип я в историю…
— Ты моряк? — опять шепотом спросил Геллер.
— Плавал на одной посудине… потопили ее… «Хорнсриф», может быть, слышал?.. Я один остался в живых…
На какое-то мгновение Геллер оцепенел. Затем, глотнув судорожно слюну, спросил:
— Черт возьми, постой-ка! Так ты, значит, Кунерт, которого обменяли на американцев? Я слышал в штабе кое-что об этом. Ты, наверно, знал на «Хорнсрифе» Геллера? Это мой брат…
Кунерт посмотрел в лицо Геллеру. Потом сказал:
— Все погибли…
Долгое время оба молчали. Верзила в кожаном пальто открыл дверь и вышел. Он встал так, чтобы видеть все происходящее внутри.
Снаружи бухнуло где-то еще раз.
Вдруг Геллер оживился:
— Ты… послушай… Тебе надо удрать отсюда, пока не поздно! — прошептал он, наклонившись к Кунерту.
Моряк вопросительно посмотрел на него.
— Слушай и запоминай хорошенько: Гамбург, Белльвю, тринадцать… Там живет моя невеста… Анни Ратьен… Белльвю, тринадцать…
Он тихо, в перерывах между разрывами бомб, объяснил Кунерту, что второй выход из бомбоубежища ведет в штаб. Надо выскочить наверх, сразу же свернуть влево и спуститься вниз по лестнице к главному выходу. За, дверью будет стоять часовой. Но, если быстро пробежать мимо него, он не успеет сообразить, и темнота скроет тебя. А этого типа в кожаном пальто он, Геллер, как-нибудь заговорит. Чтобы Кунерт хорошо запомнил адрес, Геллер показал ему конверт. Проклятье, в этот момент верзила в кожаном пальто повернулся…
— О чем это вы треплетесь друг с другом? — спросил он грубо. Люди, сидевшие в убежище, подняли головы и посмотрели на него. Они все сразу поняли.
— Разве нельзя разговаривать? Я ему только о своей невесте рассказывал. Она мне письмо прислала…
В подтверждение своих слов Геллер показал конверт. Тот схватил его и, осмотрев со всех сторон, пробурчал что-то под нос и бросил письмо на колени Геллеру.
— Я запрещаю тебе разговаривать с ним, ясно?!
— Тогда повесьте ему на шею вывеску! — проворчал Геллер и, повернувшись, сел вполоборота к Кунерту. Мужчина в кожаном пальто, казалось, хотел что-то возразить, но смолчал и снова повернулся к двери, явно выражая нетерпение. По его мнению воздушный налет слишком затянулся.
— Все ясно? — прошептал за его спиной Геллер, нагнувшись к Кунерту. Моряк кивнул головой. Какое-то мгновение оба пристально смотрели друг другу в глаза, потом Геллер встал и медленно пошел к выходу. Он остановился около двери, рядом с гестаповцем, так, чтобы тот не мог видеть, что делается в убежище.
— Да, чертовски долго сегодня что-то тянется. Должны были уже, кажется, сбросить все «яйца»… — произнес он негромко.
Мужчина в кожаном пальто не ответил. Он молча курил. Геллер тоже решил закурить. Так стояли они минуты три — четыре, и вот наконец завыла сирена. Отбой!
Убежище вмиг ожило. Поднявшись, люди устремились к выходу. В этот момент мужчина в кожаном пальто обернулся. Он попытался прорваться сквозь лавину спешивших к выходу людей, чтобы войти в убежище. А Геллер в это время незаметно смешался с толпой, которая вы несла его наверх. Уже на улице он услышал громкие ругательства, раздававшиеся в почти опустевшем убежище. Геллер ускорил шаг, и вскоре его фигура растаяла в непроглядном мраке ночи. Побег Кунерта, кажется, удался.
Моряку действительно повезло. Когда Геллер загородил спиной выход, он встал. Быстро осмотревшись вокруг, он убедился, что ему никто не помешает. Несколько человек подняли головы, посмотрели на него, но тут же опустили глаза вниз. Они не хотели ничего видеть.
Кунерт выскочил через второй выход, промчался по лестнице и оказался в узком коридоре. Как и предупреждал его Геллер, у выхода стоял часовой. Воздушный налет нагнал, видимо, на него страху, и он стоял, плотно прижавшись к стене.
Свою армейскую жизнь автор начал в годы гражданской войны добровольцем-красногвардейцем. Ему довелось учиться в замечательной кузнице командных кадров — Объединенной военной школе имени ВЦИК. Определенное влияние на формирование курсантов, в том числе и автора, оказала служба в Кремле, несение караула в Мавзолее В. И. Ленина. Большая часть книги посвящена событиям Великой Отечественной войны. Танкист Шутов и руководимые им танковые подразделения участвовали в обороне Москвы, в прорыве блокады Ленинграда, в танковых боях на Курской дуге, в разгроме немецко-фашистских частей на Украине.
Автор книги — машинист, отдавший тридцать лет жизни трудной и благородной работе железнодорожника. Героическому подвигу советских железнодорожников в годы Великой Отечественной войны посвящена эта книга.
"Выбор оружия" — сложная книга. Это не только роман о Малайе, хотя обстановка колонии изображена во всей неприглядности. Это книга о классовой борьбе и ее законах в современном мире. Это книга об актуальной для английской интеллигенции проблеме "коммитмент", высшей формой которой Эш считает служение революционным идеям. С точки зрения жанровой — это, прежде всего, роман воззрений. Сквозь контуры авантюрной фабулы проступают отточенные черты романа-памфлета, написанного в форме спора-диалога. А спор здесь особенно интересен потому, что участники его не бесплотные тени, а люди, написанные сильно и психологически убедительно.
Рожденный в эпоху революций и мировых воин, по воле случая Андрей оказывается оторванным от любимой женщины. В его жизни ложь, страх, смелость, любовь и ненависть туго переплелись с великими переменами в стране. Когда отчаяние отравит надежду, ему придется найти силы для борьбы или умереть. Содержит нецензурную брань.
Книга очерков о героизме и стойкости советских людей — участников легендарной битвы на Волге, явившейся поворотным этапом в истории Великой Отечественной войны.
Предлагаемый вниманию советского читателя сборник «Дружба, скрепленная кровью» преследует цель показать истоки братской дружбы советского и китайского народов. В сборник включены воспоминания китайских товарищей — участников Великой Октябрьской социалистической революции и гражданской войны в СССР. Каждому, кто хочет глубже понять исторические корни подлинно братской дружбы, существующей между народами Советского Союза и Китайской Народной Республики, будет весьма полезно ознакомиться с тем, как она возникла.
В повести «Невидимый фронт» рассказывается о поединке советских чекистов с вражеским шпионом, заброшенным во время войны, осенью 1944-го года, на территорию Западной Украины.
В книгу вошли рассказы о военных буднях советских солдат: "Мелкое" дело", "Под сенью креста унии", "Священный союз", "В мирные дни".
Военно-приключенческая повесть о сложной и опасной работе разведчиков.
В повести рассказывается о первых месяцах Великой Отечественной войны. Герои повествования оказываются в тылу врага. Пережив много неожиданных приключений, они из разрозненных групп бойцов и командиров сколачивают боеспособную, хорошо вооруженную часть и, проявляя силу советского духа, воинскую доблесть и мужество, громят врага, выходят победителями.