Тайна города под водой - [51]

Артама уставилась в пустоту, и ни Алеа, ни Леннокс не решались её потревожить.

Наконец она моргнула и снова подняла взгляд.

– Тем временем морская семья, обладающая даром забвения, превратилась в важное племя внутри морского сообщества – в обливионов, – продолжила она, обращаясь к Ленноксу. – Их задача состояла в том, чтобы защищать морские и волшебные существа от сухопутных. Они были словно созданы для этого, ведь мастеров забвения никто не замечал! Если они кого-то прикрывали или маскировали с помощью скорпеновых рыб, их почти никогда не обнаруживали. А если что-то шло не так, они всегда могли позаботиться о том, чтобы сухопутный забыл, что только что видел.

– Этот дар действует только на сухопутных? – спросила Алеа. – Заставить о чём-то забыть других морских людей они не могут?

– Нет, не могут, – ответила Артама и улыбнулась Ленноксу. – Быть мастером забвения означает защищать других. Ты ощущаешь в себе это желание?

– Да, – без колебаний ответил Леннокс.

– Значит, ты настоящий обливион, – сказала Артама.

Алеа увидела, что Леннокса тронули эти слова.

– Во время своих путешествий странники подвергались самым разным опасностям, – продолжала свой рассказ Артама. – Поэтому они больше других нуждались в защите обливионов. Чаще всего странники и обливионы держались неподалёку друг от друга. Прежде существовало множество кланов странников и обливионов, которые жили очень сплочённо и постоянно вместе ходили на троск.

Алеа удивилась, услышав необычное слово, но не стала перебивать Артаму.

– Многие морские люди были наполовину странниками, наполовину обливионами.

– Может, я тоже… наполовину странник? – задумчиво спросил Леннокс.

Алеа вцепилась в подлокотники.

– Возможно ли, что у нас одна мама? – сдавленным голосом произнесла она.

– Вы хотите узнать, являетесь ли вы родственниками? – удивилась Артама.

Алеа и Леннокс коротко кивнули.

Артама ещё раз внимательно посмотрела на них.

– Что до тебя, – сказала она, глядя на Алеа, – то я абсолютно уверена, что ты – полноценная странница. В тебе нет ни капли крови обливионов. Иначе в твоих глазах было бы немного голубизны. Они у тебя чисто-зелёные, а зелёный – цвет странников. – Её взгляд устремился на Леннокса. – С тобой всё сложнее. Твои голубые глаза однозначно указывают на род обливионов, – сказала Артама. У неё самой были голубые глаза, но только бледно-голубые, совсем непохожие на лазурно-голубые глаза Леннокса. – Но частично ты сухопутный; у тебя руки сухопутного, – добавила Артама. – Скорее всего, в тебе смешаны два мира.

– Значит, мы не можем оказаться братом и сестрой? – прохрипела Алеа. В горле пересохло, говорить было трудно. В глазах потемнело.

– Да, я уверена, что между вами нет родственных связей, – с улыбкой подтвердила Артама.

Леннокс расслабил плечи и уронил голову, будто уронил неподъёмный свинцовый груз.

Алеа, напротив, словно окаменела. Всё, что она могла – лишь безотрывно смотреть на Артаму. В её голове прокручивалась одна и та же фраза: «Он не мой брат. Он не мой брат. Он не мой брат».

– Ты не мой брат, – прошептала она.

Леннокс вздрогнул, посмотрел на неё и рассмеялся. В его голосе слышалось облегчение и бьющаяся через край радость.

– Я не твой брат! – воскликнул он, и его взгляд пронзил Алеа насквозь.

Артама прокашлялась:

– Стихотворения и песни морских людей часто посвящены историям любви между странниками и обливионами, – объяснила она, с интересом поглядывая на Алеа и Леннокса. – Оставлю-ка я вас ненадолго одних. – Она встала и, соединив руки за спиной, величественно удалилась.

Леннокс провёл рукой по волосам:

– Мы не… мы можем… – пробормотал он, нисколько не скрывая своего волнения. – Я… – он рассмеялся. – Я так рад.

Алеа тоже рассмеялась, так свободно и искренне, что ей едва не стало неловко. Впрочем, теперь ей было всё равно.

– Я тоже рада.

Леннокс взял её руки в свои:

– Знаешь…

– Что? – тихо спросила она.

– Я бы очень хотел стать твоим другом, – сказал он.

Сердце Алеа колотилось так, что становилось больно.

– Boyfriend, not friend[30], – с ухмылкой добавил Леннокс.

Алеа прекрасно понимала, в чём разница. Она тоже хотела, чтобы он стал её парнем.

– Да, – ответила она. – Я тоже хочу быть твоей подругой. Your girlfriend[31].

Лицо Леннокса озарилось улыбкой.

Алеа счастливо улыбнулась в ответ. Ей не верилось, что она наконец может позволить своему сердцу чувствовать то, что оно чувствует. А цвет у этого чувства был розово-красный.

Элварион

Какое-то время Алеа и Леннокс просто сидели, держась за руки и счастливо улыбаясь друг другу. Но вскоре вернулась Артама.

– Я рада, что вы так близки, – приветливо произнесла она, снова садясь за стол. – Я не знаю, скольким детям морских людей удалось выжить, и мне очень приятно видеть, что вы вдвоём так сплотились. – Она поправила своё одеяние, длинный конец которого был перекинут через левое плечо. – Что вы ещё хотите узнать?

– Всё! – воскликнула Алеа, и Артама рассмеялась. Алеа принялась судорожно соображать. У неё столько вопросов! – Какие ещё племена жили в море, помимо странников и обливионов?

– Их было несколько десятков! – ответила Артама. – Я сама отношусь к роду кендаров, хранителей историй, – не без гордости объяснила она. – И хотя мы не умеем ни читать цвета в море, ни лишать памяти, у нас есть другие способности. На мой взгляд, они совершенно уникальные! Мы легко запоминаем рассказы и передаём их слово в слово. Кроме того, все мы одарены голосами, обладающими пленительной силой.