Тайна гибели генерала Лизюкова - [127]
В подтверждение сказанному приведу случай, свидетелем которому я был лично. В одном из сёл вблизи бывшей линии фронта 1942 года глава сельской администрации показал мне полученный им документ из военкомата с фамилиями около 600 погибших и «предложением» считать их захороненными на братской могиле вверенного ему села! Все они были приписаны к этой братской могиле без всякого фактического перезахоронения, но теперь по документам их останки «захоронены» именно там.
Судя по всему, именно так, на бумаге, «похоронили» в книге памяти и «убитого в Ломово» полкового комиссара Ассорова, последним упоминанием о котором было свидетельство разведчиков 1 ТК, видевших его свисающий из башни танка труп в 10 с лишним километрах от этой деревни. Совершенно ясно, что останков Ассорова в Ломово нет, поскольку фактически никто не хоронил его там. Исходя из документов и анализа сложившейся тогда обстановки, можно сделать практически однозначный вывод о том, что Ассорова в лучшем случае (!) захоронили тогда где-то на поле боя, прямо у подбитого танка, и, скорее всего, его останки остаются там и до сих пор.
Летом 2010 года ко мне обратился за помощью врач из города Ханты-Мансийск А. Мизин. Его прадед, боец 167 сд, погиб в первый же день операции опергруппы Чибисова 21 июля 1942 года в своём самом первом бою. Спустя десятилетия правнук с сыном приехали на могилу прадеда, которая, по данным книги памяти, находится в г. Землянске. Затем, узнав о теме моих исследований, Алексей написал мне письмо с просьбой поделиться имеющейся у меня информацией по 167 сд. В своём ответе я прямо сказал ему, что как бы это ни было печально, но, по моему глубокому убеждению, останков его прадеда в Землянске быть не может. 21 июля 1942 года этот город был тылом немецких войск, и похоронить там бойцов 167 сд было просто невозможно. Скорее всего, погибшего бойца похоронили тогда где-то в районе Малой Верейки, что была на направлении наступления 167 сд. Вскоре я получил новое письмо (цитирую с сокращениями): «Спасибо за быстрый ответ. Какие могут быть обиды. Наоборот, я люблю правду, кого бы она ни касалась. Правда всегда гораздо интереснее. У меня уже появлялись такие же предположения. На чем они основаны? В январе этого года, после того как мне удалось узнать полное имя и возраст моего прадеда, я по базе „Мемориал“ нашел его в списках захоронений. Вот запись:
„Мизин Василий Кириллович, рядовой, 1896 г.р., похоронен 23/07/1942 в братской могиле № 131 (Воронежская область, Семилукский район, с. Землянск, центр), номер захоронения в ВМЦ 36-554, дата создания совместного захоронения — январь 1943…“
Больше мне ничего не удалось найти. Я и решил в отпуске посетить эти места и разузнать побольше. Во-первых, мне самому интересно. Во-вторых, я думал, это произведет впечатление на сына (ему 12 лет)…
В Землянске мы были несколько часов 9 мая. Был торжественный митинг. Я надеялся встретить знающих людей возле могилы. Я понял, что эта могила просто символ… Ничего узнать мне не удалось. Но я не жалею. Сын увидел свою полуистёртую фамилию на бетонной тумбе. Я тоже о многом подумал.
После поездки в воронежском форуме я попросил помощи. И не зря. Савченко Алексей нашел прадеда в списке безвозвратных потерь. Там его отчество с одной буквой Л. Жаль, что я сам не сообразил. Тогда бы я немного изменил маршрут поездки. Вот запись:
„Мизин Василий Кириллович 1896 г.р., красноармеец, должность и специальность — рядовой, ездовой. Последнее место службы 167 сд. Место и год рождения — Омская область г. Тюмень. Убит в бою 21/07/1942. Где похоронен — с. М. Верейка Хлевинского района Воронежской области“. Малая Верейка — как вы и пишете.
У меня сразу же сомнения появились. Если действительно бойцов успели во время или после боя похоронить в М. Верейке, зачем после нашего наступления в 1943 переносить могилу за 6 км в Землянск (это я сам по карте измерил). Я никогда не читал, как бойцов хоронили на войне. Но представить, мне кажется, несложно. Наверняка существовали какие-то распоряжения о том, чтобы создавать общие захоронения по определенному территориальному принципу. Не превращать же всю политую кровью землю в сплошное кладбище. Роют яму и хоронят в ней всех наших (а может, вообще всех), кого удалось найти. Дальше смотрят по спискам. Про кого есть записи в списках, тех на могиле и высекут. Вряд ли могильщики во время войны относились очень трепетно к трупам и именам… А во время боев ценность жизни ничтожна. Какой уже тогда трепет перед трупами. Предали земле и ладно.
Но в Верейке он может быть похоронен? По-моему, у вас где-то я читал, что в списках безвозвратных потерь писали правду. Оставили на поле боя — так и записано. И вероятно, там и лежит он до сих пор. Зачем стали бы перетаскивать, если неубранных наверняка было много?»
Вот такое письмо. Фамилии на памятнике в одном месте, а останки где-то в другом. И это только один конкретный пример, касающийся захоронений в окрестностях Лебяжьего, когда сведения о потерях военной поры не совпадают с официальными данными на памятниках.
Но есть примеры ещё печальнее: человек погиб, но даже упоминаний о месте его захоронения нет. Приведу здесь другой пример, и тоже — из писем ко мне.
В самые первые дни наступательной операции «Блау» ударные части вермахта, рвавшиеся на восток, были остановлены около поселка и станции Касторное. Именно здесь получила боевое крещение прославленная 284-я стрелковая дивизия, которой командовал будущий герой Сталинграда — подполковник Батюк. Бойцы, командиры и политработники дивизии проявили в этих боях настоящие мужество и самоотверженность и в самых тяжелых условиях, смогли задержать сильного и опытного врага, так и не пропустив его через свой рубеж обороны. Автор дает в книге объективную картину событий, впервые привлекая советские и немецкие документы.
Грацианский Николай Павлович. О разделах земель у бургундов и у вестготов // Средние века. Выпуск 1. М.; Л., 1942. стр. 7—19.
Монография составлена на основании диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук, защищенной на историческом факультете Санкт-Петербургского Университета в 1997 г.
В монографии освещаются ключевые моменты социально-политического развития Пскова XI–XIV вв. в контексте его взаимоотношений с Новгородской республикой. В первой части исследования автор рассматривает историю псковского летописания и реконструирует начальный псковский свод 50-х годов XIV в., в во второй и третьей частях на основании изученной источниковой базы анализирует социально-политические процессы в средневековом Пскове. По многим спорным и малоизученным вопросам Северо-Западной Руси предложена оригинальная трактовка фактов и событий.
Книга для чтения стройно, в меру детально, увлекательно освещает историю возникновения, развития, расцвета и падения Ромейского царства — Византийской империи, историю византийской Церкви, культуры и искусства, экономику, повседневную жизнь и менталитет византийцев. Разделы первых двух частей книги сопровождаются заданиями для самостоятельной работы, самообучения и подборкой письменных источников, позволяющих читателям изучать факты и развивать навыки самостоятельного критического осмысления прочитанного.
"Предлагаемый вниманию читателей очерк имеет целью представить в связной форме свод важнейших данных по истории Крыма в последовательности событий от того далекого начала, с какого идут исторические свидетельства о жизни этой части нашего великого отечества. Свет истории озарил этот край на целое тысячелетие раньше, чем забрезжили его первые лучи для древнейших центров нашей государственности. Связь Крыма с античным миром и великой эллинской культурой составляет особенную прелесть истории этой земли и своим последствием имеет нахождение в его почве неисчерпаемых археологических богатств, разработка которых является важной задачей русской науки.
Автор монографии — член-корреспондент АН СССР, заслуженный деятель науки РСФСР. В книге рассказывается о главных событиях и фактах японской истории второй половины XVI века, имевших значение переломных для этой страны. Автор прослеживает основные этапы жизни и деятельности правителя и выдающегося полководца средневековой Японии Тоётоми Хидэёси, анализирует сложный и противоречивый характер этой незаурядной личности, его взаимоотношения с окружающими, причины его побед и поражений. Книга повествует о феодальных войнах и народных движениях, рисует политические портреты крупнейших исторических личностей той эпохи, описывает нравы и обычаи японцев того времени.
Дмитрий Григорьевич Павлов — одна из наиболее трагических фигур начала Великой Отечественной войны. Генерал армии, Герой Советского Союза, заслуженно снискавший боевую славу на полях сражений гражданской войны в Испании, Павлов, будучи начальником Особого Западного военного округа, принял наиболее страшный и жестокий удар немецко-фашистских войск — на направлении их главного удара. Да, его войска потерпели поражение, но сделали все от них зависящее и задержали продвижение врага на несколько недель, дав возможность Генеральному штабу перегруппировать силы и подготовиться к обороне.Генерал Павлов был расстрелян 22 июля 1941 года по приговору Военного трибунала, но истинные причины суровой расправы над талантливым полководцем были похоронены в недрах архивов НКВД — ГПУ…
В июне 1944 года Красная Армия нанесла по германской группе армий «Центр» сокрушительный удар, который буквально испепелил части вермахта, находившиеся в Белоруссии. В считаные дни был освобожден Минск, а вскоре советские солдаты вышли к границам СССР. Десятки тысяч немецких пленных прошли «маршем позора» по улицам Москвы. Операция «Багратион», о которой рассказывается в этой книге, стала своеобразной местью за летние поражения 1941 года.
Один из парадоксов истории заключается в том, что мы невольно оцениваем события далекого и не очень прошлого по меркам сегодняшнего дня. Так к далекому 1941 г. подходят с мерками СССР времен его расцвета. Книга Д. Шеина и А. Уланова позволяет нам увидеть настоящий сорок первый и танковые войска Красной армии такими, какими они 70 лет назад встретили агрессора на границе. Эта книга стала плодом многолетних архивных исследований независимых экспертов. Она позволит по-новому взглянуть на привычные и казавшиеся незыблемыми факты и пересмотреть устоявшиеся оценки известных событий (Алексей Исаев).
В течение всей Великой Отечественной войны советские партизанские отряды непрерывно росли и множились, нападали на вражеские гарнизоны, проводили дерзкие рейды, взрывали идущие к фронту эшелоны. В составе отрядов были и красноармейцы, и гражданские, никогда прежде не бравшие в руки оружия, и более или менее подготовленные сотрудники спецслужб. Они почти не имели оружия — кроме того, которое им удавалось добыть у врага и которого, как и медикаментов, катастрофически не хватало. Но партизаны не сдавались и вели борьбу.