Тайна Блэкторн-холла - [2]

— О, одна из «прекрасных школярок», я полагаю? Из нового колледжа? — он слегка насмешливо поклонился.

— А вы, вероятно, выбрались из-под холмов? — в тон ему ответила Глория, бросив выразительный взгляд на его огненные волосы, которые действительно больше подошли бы подменышу фейри, чем обычному человеку.

Судя по тому, как нервно дернулась его щека, студент достаточно натерпелся в жизни от своей яркой шевелюры.

— Если вы бегаете по холмам в надежде на встречу с Волшебным народцем, вынужден вас разочаровать, — парировал он. — Ваши подруги вконец распугали их своим визгом и неумеренной экзальтацией. «И лета песнь звучит в душе моей!» — продекламировал он слащавым голосом.

— Странно, что при таком глубоком знании предмета вы ухитрились завалить экзамен! — поддела его Глория, заметив подмышкой у наглеца учебник по словесности. Какой нормальный студент летом станет таскать с собой книги? Только если он готовится к переэкзаменовке!

Судя по всему, ее догадка оказалась верной. Рыжик гневно закусил губу, а третий студент, на которого Глория сперва едва обратила внимание, весело рассмеялся и хлопнул приятеля по плечу.

— Хватит, мир! — сказал друг рыжика, выходя вперед. — Позвольте представиться: Самюэль Фостер. Не обращайте внимания на Крейтона, он сегодня забыл дома свои манеры.

— Глория Морган, — девушка с удовольствием пожала ему руку. Самюэль ей сразу понравился. Он был пониже ростом своих друзей и слегка полноват, зато у него были мягкие черты лица и добрые карие глаза.

Рыжий Крейтон и не подумал проявить вежливость: он нервно дернул плечом и, обогнув Глорию, отправился догонять их первого спутника. Фостер, извиняясь, развел руками и двинулся следом.

Через два дня Глория случайно забыла мантию в парке, когда корпела там над учебниками. Вечером, спохватившись, она забрала ее и за обшлагом рукава вдруг обнаружила записку. Крейтон — а кто еще мог это сделать? — переписал процитированный им стих полностью, да еще снабдил его ехидной припиской насчет подходящего чтения для юных школярок.

Ах, так, — подумала Глория и решила действовать по всем правилам стратегии. Двух дней ей хватило, чтобы выследить, что Крейтон чаще всего появлялся в обществе Фостера, который, как оказалось, был помолвлен с одной из их студенток. Эта девушка, Джулия Тернер, была дочерью хэмфордского профессора. Сэм Фостер как-то раз зашел к профессору домой, был представлен его дочери и сразу же записался к нему на дополнительный курс. Так что Джулии была уготована участь из дочери профессора Тернера плавно превратиться в жену профессора Фостера. Глория иногда думала, что, наверное, есть особая прелесть в том, чтобы четко расписать свою жизнь на несколько лет вперед. Во всяком случае, Джулия всегда была безмятежна и приветлива, как жаворонок над летним полем. Сблизиться с ней не составило труда.

— Крейтон? — переспросила она, вытаращив на Глорию голубые глазищи. — О, у них на курсе только Сэм и может его выдерживать! Он известный записной остроумец, не хотела бы я попасть ему на язык! Хотя многие наши девчонки от него без ума.

— Правда, что ли? — искренне изумилась Глория. Имена поклонниц Крейтона она тоже внесла в свой стратегический список. Когда одна них устраивала вечеринку с какао и приглашенными студентами, Глория намекнула ей, будто Крейтон обожает яблочную пастилу (от Джулии она знала, что тот ее терпеть не может). Как-то раз Глория увидела в библиотеке приготовленные для Крейтона книги — и, крадучись, спрятала их в дальнем шкафу. На следующий день, правда, раскаялась и вернула их на место. При каждой случайной встрече они обменивались язвительными колкостями, причем Крейтон не оставался в долгу. Стоило ей хоть на час оставить без присмотра мантию или стопку книг, как в них заводились записки, которые бесили и смешили одновременно. Сначала Глория заподозрила привратника, мистера Доджа, в сговоре с Крейтоном, потом внимательно осмотрела каменную стену вокруг профессорского сада, вдоль которой пышно рос терновник, и нашла ее ненадежной. Чтобы такая стена могла задержать незваных гостей, неплохо было бы насадить поверх острые пики. В общем, уже второй год они с Крейтоном находились в состоянии перманентной войны, и она не хотела испортить себе день очередной стычкой.

Извилистая озерная тропа, наконец, привела ее к главным воротам. Глория пересекла аллею, главный холл и поднялась на второй этаж. Двери их комнат выходили в длинный коридор, тянувшийся до конца крыла. Глория дошла до своей двери, подумала немного и постучала в соседнюю.

— Ну где ты ходишь? — напустилась на нее подруга. — Семинар через полчаса! Я уж думала, ты оставишь меня на съедение мисс Стоукс!

Мэри Диккенсон, дочь пожилого чудаковатого священника, была энергичной хорошенькой девушкой с приятными манерами. Глория считала, что ей очень повезло с соседкой. Комната Мэри наглядно свидетельствовала, что здесь живет возвышенная натура, не слишком склонная к порядку. На книжных полках труды по истории соседствовали с романтическими поэмами. Над кроватью висела картина, изображающая тонущий в пучине парусник и некое призрачное существо, печально наблюдавшее за процессом. Небрежно захлопнутая дверца шкафа защемила подол яркого платья. Глория присела на кровать, застеленную пушистым розовым покрывалом.