Тайна аббата Соньера - [104]

— Это что такое, отец мой?

— Секрет.

— А! — только и восклицают дети.

В этот момент телега достигает въезда в Ренн. Беранже хмурит брови. У повозки плохая траектория. Она рискует столкнуться со старым вестготским портиком[54].

— Осторожно! — кричит он изнуренному погонщику.

Жители задерживают свое дыхание. Дети прикусывают губы. Телега сталкивается с портиком. Мужчина с хлыстом подавляет ругательство и пытается совершить безуспешный маневр, стараясь заставить быков сдать назад. Одно из колес соскальзывает на обочину. Поклажа наклоняется. Это катастрофа. Телега, быки и ящик опрокидываются. Погонщик выдает с большим шумом матерную тираду и обхватывает голову руками. Толпа кричит, видя, как быки катятся по склону. Их мычание перекрывается треском дерева и звуком катящихся камней. Ящик разламывается.

В отчаянии Беранже делает едва заметное движение в его направлении.

— Фреска пропала!

Это происшествие пробуждает в нем ярость, растущий и всепожирающий гнев. Он испепеляет взглядом погонщика и решает спуститься к телеге, которая уткнулась в скалу. Несмотря на свой возраст, Будэ обгоняет его. Видя, в каком состоянии находятся быки, кюре из Ренн-ле-Бэн отрицательно качает головой:

— Нужно будет прибить их.

Потом он добирается до развороченного ящика, из которого высыпалась вся солома, и бросает взгляд на его содержимое.

— Хвала Богу! Фреска не пострадала.

— Она целая! — восклицает Беранже, приближаясь в свою очередь.

— Убедись в этом сам.

Беранже отрывает доски, вынимает солому из нижней части и смотрит на содержимое вблизи. Ни малейшей царапины. Неужели, в самом деле, Бог сберег ее? Почему он пощадил ее? Почему погибель обошла ее стороной, в то время как она настигла этих бедных животных? Беранже смотрит с жалостью на быков. Желис находится рядом с ними. У них началась агония. Лапы их перебиты. Раны на их боках уже атакованы мухами.

— Они страдают, — говорит Желис, ища помощи взглядом.

— Я займусь ими, — отвечает Закари, один из верующих крестьян Беранже. — Пусть кто-нибудь сходит к кузнецу и принесет мне кувалду.

— Что вы хотите сделать? — проявляет беспокойство Желис.

— Хорошенько стукнуть по голове — и они не будут больше мучиться. Вы именно этого хотите?

— Да, но…

— Другого решения нет, — отрезает Закари.

— А кто мне заплатит за убытки? — жалобно причитает погонщик, который бродит среди обломков телеги вместе со своим помощником.

— Я! — бросает Беранже.

Он что-то вытаскивает из-под сутаны, расстегнутой на уровне груди. Это небольшая книжечка… Нет… Жадные глаза сельчан не отрываются от его руки. Да, они не ошибаются. Это пачка купюр, и крупных. Тех, что можно увидеть во время ярмарки в Каркассоне.

Беранже отсчитывает несколько купюр и протягивает их погонщику, который не может прийти в себя от этого.

— Это слишком много, отец мой.

— Это были славные животные.

— Спасибо, да благословит вас Господь.

— Эй, вы, — кричит Беранже, поворачиваясь к своей пастве. — Что у вас с лицами? Вы никогда не видели банковские билеты?[55]

Быки, кажется, больше уже не вызывают у них жалости. Они прекрасно слышат, что говорит им аббат, по стоят, окаменев. Пятьсот, тысяча франков? Откуда у него взялись эти деньги? Это его сбережения? Невозможно. Даже с помощью семьи Денарно ему не удалось бы собрать такую сумму. А мэрия ему ничего не одалживала. С самого начала стоило призадуматься. Все эти ремонтные работы, подумать только! Тысяча франков, две тысячи? Да у него в руках, пожалуй, сумма, равная его доходу за два года.

Крестьяне считают быстро, а судят еще быстрей. Их кюре богат, у него какое-то дело с Дьяволом. Это первое заключение, которое им приходит на ум. Все видели кропильницу, этот ужас, о котором они упоминают вполголоса, во время вечерних посиделок.

— В этом скрыта какая-то чертовщина, — шепчет одна из женщин своей соседке.

— А я не сплю больше с тех пор, как он прибыл в нашу церковь. Ты видела его глаза, можно подумать, что он хочет высосать твою кровь, когда ты обмакиваешь свою руку в кропильницу.

— Боже мой, замолчи, у меня от тебя мурашки бегут по коже. Ах! Вот Жан, он несет кувалду. Закари сейчас убьет этих животных.

— По крайней мере, они попадут в рай.

Закари обхватывает руками кувалду и, высоко подняв ее, опускает быкам на голову. Хрустят кости. У всех зрителей серьезный вид. Только дети, наморщив брови и смотря ошалевшим взглядом, желают, чтобы все продолжалось дальше. Они украдкой наблюдают за Беранже. Аббат о чем-то дискутирует с мужчинами. Они собираются поднять фреску наверх. Затем за дело возьмутся рабочие, которые прикрепят ее над исповедальней.

Шестеро добровольцев, Желис и Беранже объединяют свои усилия. Спустя полчаса фреска под названием «Придите ко мне все страждущие и удрученные, и я облегчу вашу долю», оказывается у подножия своего пьедестала.

— Когда она будет установлена, все будет готово для визита монсеньора Бийара, — говорит, вытирая пот со лба, Беранже.

— Когда ты собираешься попросить его прибыть сюда? — интересуется Будэ.

— В Троицын день.

— Тогда, пока не наступил этот день, молись о том, чтобы эта церковь пришлась ему по вкусу и он не обнаружил послание, которое мы оставили на стенах.