Тайфун - [104]

Вечерняя месса давно уже кончилась, люди разошлись по домам, а отец Куанг все сидел на скамье и размышлял. Старый Сык частенько являлся ему во сне в образе ядовитой змеи, которая всячески пытается обвить ноги кюре и ужалить. Конечно, плохо, что он лишился верного слуги, — излишне погорячился в тот злополучный день — но не убрать старого болтуна было уже нельзя: чересчур много тот знал да и болтал без умолку на каждом перекрестке. Теперь надо вместо него найти другого. Наиболее подходящая кандидатура — отошедший от дел церковный староста Хап. Едва кюре подумал об этом человеке, как он тенью шмыгнул в церковь, молча прошел в дальний угол, где висел единственный на всю церковь фонарь, убавил свет и только тогда склонился перед священником.

— Здравствуйте, святой отец!

Куанг встал и повел Хапа за собой в ризницу, где до сих пор обитал он из-за своей трусости. Мужчины сели друг против друга за маленький стол. Отец Куанг угостил Хапа ароматной сигаретой, и тот с жадностью затянулся. Потом выкурили по второй сигарете — Хап дымил все с той же ненасытной торопливостью — и отец Куанг приступил к делу. Кюре успел достаточно хорошо изучить этого человека, который полжизни занимал в деревне важный пост, а с приходом народной власти лишился всего и потому ненавидел эту власть лютой ненавистью. Перед ним не надо было таиться, и отец Куанг рассказал гостю про письмо епископа, о его недовольстве и требовании действовать более активно и осторожно, чтобы не допускать промахов, как это случилось с Сыком.

Хап слушал внимательно, а когда отец Куанг кончил говорить, негромко произнес:

— Главное сейчас — это нанести удар по кадровым работникам. Их в наших краях немного, и люди они, конечно, разные, так что против каждого надобно воевать отдельно. Здесь в селении очень важно рассорить Тхата с Тиепом, а кроме того, постараться подорвать авторитет и того, и другого.

Отец Куанг согласно кивнул головой.

— Ты правильно думаешь, сын мой. Я посылал Тхату в дар меру риса и двух кур, но, не знаю, что на него нашло, только он вернул все.

— Не беспокойтесь, святой отец. Я знаю, как взять этого Тхата за глотку. Он вынужден будет стать на нашу сторону. А против Тиепа я предлагаю одно интересное средство…

— Какое же?

— Никто никогда не отказывался от денег и от женщин. Старый Сык тому пример — даже его, грязного, вонючего пьяницу, обвела вокруг пальца женщина.

— Да-да, может, ты и прав, сын мой…

— За это я сам возьмусь потому, что хуже Тиепа и опаснее его никого нет! Теперь о кооперативах. Только два из семи сравнительно крепкие, остальные на ладан дышат. Мы будем действовать не так, как прошлой весной…

Хап услышал женские голоса за дверью ризницы — в церкви переговаривались дежурные девицы из общества Фатимской богоматери — и, нагнувшись к уху отца Куанга, что-то зашептал.

— Спасибо, сын мой, — произнес кюре, внимательно выслушав нового советчика. — Скоро здесь будет посланец епископа, отец Сан, и я изложу ему некоторые твои соображения, возможно, они окажутся полезными не только для нашего прихода.

— У меня будет к вам просьба, святой отец. Если не составит труда, замолвите словечко за сына моего Фунга. Он толковый парень, и может нам здесь пригодиться. Что стоит епископу выделить место в здешнем приходе?!

— Я постараюсь, тем более что в нашей епархии должны открыть семь вакансий для выпускников семинарии.

Разговор был окончен. Хап поклонился и тихо выскользнул на темную улицу. Бывший церковный староста чувствовал удовлетворение. Если услуги его будут оплачены так, как он просил, то скоро его дом опять, как в прежние времена, станет полной чашей. Прихожане несут своему пастырю и продукты, и деньги, по праздникам особенно. Значит, и сыну его достанет всего. Отец Куанг тратит в день на пропитание донгов десять. И всего без году неделя, а он уже оплыл от жира. Да разве самый главный кадровый работник может сравниться с простым сельским священником? Никогда! Конечно, Фунг — порядочный шалопай, но ныне людей ценят не за ум иль деловитость, а вовсе за другое. Нужно ненавидеть коммунистов, социализм, народную власть — и карьера обеспечена. А этого Фунгу не занимать. Еще лучше было бы, если бы Зьем устроил крестовый поход на Север. И тогда вернулись бы домой два старших сына, а вместе с ними и прежние почет и уважение, и он, Хая, показал бы здешней голытьбе, кто чего стоит…

Отец Куанг в самом деле внял некоторым полезным советам Хапа. Он явился в административный комитет, принес извинения за упущения, которые вызвали ненужные волнения среди верующих, отменил осадное положение в церкви, перебрался в дом, положенный ему по сану и положению. Но произошла непредвиденная неприятность: из селения исчезла верная Иен. Одни говорили, что, поссорившись с матерью, она покинула свой дом; другие утверждали, что ее забрала милиция, поймав на месте преступления, когда она спекулировала золотом. Нашлись, якобы, даже свидетели, которые рассказывали, что Иен во время ареста прикинулась сумасшедшей, разделась донага, кусалась, царапалась, рвала на себе волосы. Как бы то ни было, но Иен больше никто не видел в деревне.