Тарих-и Салими - [77]

Шрифт
Интервал

/, оказывая милость, [его величество] пожаловал по комплекту верхней одежды, медали и памятные грамоты.

В понедельник четвертого хамаля упомянутого года сто пятьдесят солдат Кубанского отряда удостоились чинов, памятных грамот и медалей. Им в подарок раздали по сарпо, чем они остались довольны и благословляли [его величество]. /250/

Восемнадцатого дня джумада I 1337 г. х. [19 февраля 1919 г], выстрелом из ружья во время сна был убит в Джалалабаде 365[474] кабульский падишах эмир Хабибулла-хан. Услышав ружейный выстрел в покоях падишаха, туда ворвались часовые [эмирской] резиденции и арестовали убийц. Они [следующие]: Сипахсалар-и кулл 366[475] афганских войск Мухаммад Надир-хан 367[476], Мухаммад Юсуф-хан 368[477], неблагородный Асаф-хан 369[478] вместе с ишик-акаси и рикаб-баши 370[479], называемым в Бухаре мирахурбаши, сархан-аспура 371[480], называемый в Бухаре саркарда войск, мир-аспур 372[481] и сар-сираус 373[482], которых в Бухаре называют юзбаши и его помощника. Все они были в заговоре с одиннадцатью личными слугами Хабибуллы-хана. Верные слуги войск Джалалабада всех их взяли под арест.

Девятнадцатого джумада I [20 февраля] Наиб-ас-салтане 374[483], младший брат эмира Хабибуллы-хана Насрулла-хан /211а/ Му'ин-ас-салтане 375[484] престолонаследник Инаятулла-хан, второй сын Хабибуллы-хана Азуд-ад-даула 376[485] Хайатулла-хан все вместе с военачальниками пришли на площадь [города Джалалабада], где собрали и войско. Здесь упомянутый Насрулла-хан был провозглашен падишахом.

После того, как весть о смерти эмира Хабибуллы-хана и провозглашении падишахом Насруллы-хана дошли до столичного [города] Кабула, все военачальники, войско [городского гарнизона] и подданные, все от мала до велика собравшись, возвели на трон царства падишахом Кабула око царства, Амануллу-хана 377[486], третьего сына Хабибуллы-хана. Он соответственно просьбе и желанию подданных был [оставлен] своим отцом в качестве наместника в Кабуле. О провозглашении падишахом эмира Амануллы-хана услышали и в Джалалабаде. Насрулла-хан немедленно распустил находившихся при нем людей и шахских сановников и собственноручно написал [Аманулле-хану] просьбу о прощении и /251/ поздравительное письмо. Престолонаследник Инаятулла-хан, также поздравил своего брата, отправив собственноручно написанное письмо. Он написал в Кабул об измене царству его дяди Насрулла-хана. Все военачальники двора покойного эмира Хабибуллы-хана и солдаты послали [в Кабул] письмо со словами извинения и изъяснили свою радость принесением присяги на верноподданство эмиру Аманулле-хану.

По приказу последнего послания Насруллы-хана и Инаятуллы-хана были размножены в виде фотокопий. [Текст] присяги на верноподданство всех военачальников и солдат также были напечатаны и разосланы по всем вилайатам. /211б/ После того, как Аманулла-хан стал падишахом, он также напечатал и разослал по всей своей стране текст речи, произнесенный им по случаю вступления на престол и содержащий его мысли в отношении подданных. Некий человек три экземпляра этих [документов] привез с собой в благородную Бухару. Я читал их и включил в эти свои черновые записи, полные своими грехами, в качестве приложения... 378[487].

/216а/ Шестого раджаба 1337 г. х. [07. 04. 1919] соответствовавшего шестнадцатому хамала года барана одна моя дочь, которая находилась в браке с сыном амарат-панаха Муллы Ниъматулла-бия дадхо, правителя Шахрисабза, по воле предвечного при разрешении от бремени умерла в возрасте двадцати восьми лет в моем доме. Так она нашла убежище у милосердного Аллаха, оставив неизлечимую рану в разбитом и грешном сердце моем и у оставшихся в живых родителей. Благодаря покровительству его святейшества великого почтенного имама, исполнителя просьб, ее похоронили в моей гробнице. Так, раньше меня похоронили мое дитя. От нее осталась шестилетняя дочь. На ее похороны я /252/ пригласил всех сановников, улемов, военачальников, муфтиев и купцов. С большими почестями за счет средств, посланных богом, мы ее [тело] положили в гробницу и отдали на милость милосердного. Да приведет всевышний Аллах все к лучшему, Аминь!..

Двадцать второго сафара [28. 11. 1919 г.] оставленного правителя Ширабада прибежище власти Тохтамыш-бек бия назначили правителем Келифского вилайата.

Седьмого рабиъ I сего года [12. 12. 1919] амарат-панахов Муллу Ниъматулла-бия дадхо, отставленного правителя Шахрисабза, Исхак-бий-бека, отставленного правителя Бальджуана, Данийал-бека туксабу, отставленного правителя Кулаба, его величество господин, убежище халифского достоинства обласкал, оказав милость, и каждому из них подарил по три набора верхней одежды из кундаля, бархата и атласа и от тысячи до пятисот тенег на личные расходы. Их всех [его величество] включил в ряд предводителей высочайшего двора, /217а/ устроив всех их в городе.

Мулла Ниъматуллабек-бий дадхо болел рожей и по воле предвечного умер и приобщился к милости Аллаха в четверг двадцать четвертого числа месяца сафар, [30. 11. 1919 г.]. Его похоронили в собственной гробнице сын упомянутого амарат-панаха, мубаризат-панах Нурулла-бек туксаба, который мне приходился зятем, йиртиш за своего покойного отца привез ко двору его величества справедливого [эмира] и удостоился чести зачисления махрамом, в ряд сановников.


Рекомендуем почитать
Добрые люди Древней Руси

«Преподавателям слово дано не для того, чтобы усыплять свою мысль, а чтобы будить чужую» – в этом афоризме выдающегося русского историка Василия Осиповича Ключевского выразилось его собственное научное кредо. Ключевский был замечательным лектором: чеканность его формулировок, интонационное богатство, лаконичность определений завораживали студентов. Литографии его лекций студенты зачитывали в буквальном смысле до дыр.«Исторические портреты» В.О.Ключевского – это блестящие характеристики русских князей, монархов, летописцев, священнослужителей, полководцев, дипломатов, святых, деятелей культуры.Издание основывается на знаменитом лекционном «Курсе русской истории», который уже более столетия демонстрирует научную глубину и художественную силу, подтверждает свою непреходящую ценность, поражает новизной и актуальностью.


Иван Никитич Берсень-Беклемишев и Максим Грек

«Преподавателям слово дано не для того, чтобы усыплять свою мысль, а чтобы будить чужую» – в этом афоризме выдающегося русского историка Василия Осиповича Ключевского выразилось его собственное научное кредо. Ключевский был замечательным лектором: чеканность его формулировок, интонационное богатство, лаконичность определений завораживали студентов. Литографии его лекций студенты зачитывали в буквальном смысле до дыр.«Исторические портреты» В.О.Ключевского – это блестящие характеристики русских князей, монархов, летописцев, священнослужителей, полководцев, дипломатов, святых, деятелей культуры.Издание основывается на знаменитом лекционном «Курсе русской истории», который уже более столетия демонстрирует научную глубину и художественную силу, подтверждает свою непреходящую ценность, поражает новизной и актуальностью.


Оноре Габриэль Мирабо. Его жизнь и общественная деятельность

Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф.Ф.Павленковым (1839-1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.


Иоанн Грозный. Его жизнь и государственная деятельность

Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф.Ф.Павленковым (1839-1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.


Тиберий и Гай Гракхи. Их жизнь и общественная деятельность

Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф.Ф.Павленковым (1839-1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.


Антуан Лоран Лавуазье. Его жизнь и научная деятельность

Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад отдельной книгой в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839—1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют по сей день информационную и энергетико-психологическую ценность. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.