Танк на Медвежьем болоте - [11]

Шрифт
Интервал

— Потеряли, — вздохнул Андрей.

— Раз уж взялись за такое важное дело, терять ничего нельзя… Так вот какая вырисовывается картина: погибшие танки, что-то очень похожее на предательство, кое-кто из участников боев жив. Вывод — надо искать дальше!

Коля кивнул:

— Мы Макарыча спрашивали, он сказал: «Тут такое было!» А он знает, молчит.

— Рассказал что-нибудь?

— Обещал.

В кабинете воцарилась тишина, слышно было, как на втором этаже в учительской тихо играет радио.

Левашов аккуратно сложил бумаги в папку.

— Завтра я, ребята, уезжаю, но, как понял сегодня, моя командировка к вам только начинается. Будем искать вместе.

9

— Да, да, Нина, я так им и сказал: «Командировка моя к вам только начинается». Ведь танк погиб как-то странно, словно нарочно пришел к тому месту, где у немцев стояла противотанковая батарея…

Они сидели на школьном крыльце. В Старый Бор входил вечер. Розовая пыль текла навстречу заходящему солнцу, солнце опускалось, и синие зубчики сосен все глубже вонзались в багровый приплюснутый диск.

— Танков было несколько, — сказала Нина, — кажется, три.

— Да. Значит, на засаду нарвался танковый взвод. Ходят слухи, и о том же пишут ветераны, что тут была измена. Известна даже фамилия подозреваемого — Михайлов. Дальше — больше: меня беспокоит землянка, где кто-то хранит незаконно добытые шкуры. Браконьеры!

— Человек с ружьем, которого вы встретили в лесу, Карабанов, — сказала Нина. — Их два брата: Семен и Дмитрий. Младший живет в городе. Зачем-то наезжает сюда каждый месяц.

— Итак, повторяю, я вернусь. Дней через пять-семь. Позвоните в райком, попросите прислать за мной газик. Ладно? И закажите билет на самолет. Кстати, ведь вам тоже надо в районо?

— Нет уж, я поеду с председателем, как уговорились. Все равно мне с ним хозяйственные дела решать… Я ему и про землянку расскажу и мы с ним в милицию сходим. Все сделаем, как надо.

— А у нас в эти дни заканчиваются белые ночи, — вдруг сказал Левашов. — Знаете, откуда я больше всего люблю их смотреть? С крыши. Еще год назад я жил в мансарде. Крохотная комнатенка, крыша и стены покрыты железом. Летом как в духовке, зимой как в холодильнике. Зато — красота! Откроешь окно — вокруг горбатые красные и зеленые крыши, словно много-много черепах. Устали и прилегли отдохнуть.

— Никогда настоящей черепахи не видела, — вздохнула Нина, — я ведь в лесу выросла. И училась здесь — в Энске.

— А я горожанин. Не поверите — в лес, в болото, на целый день попал впервые. Волк, лиса — это для меня все звери с экрана телевизора… Вы уже торопитесь?

— Мама ждет.

— Тогда и я пошел — собирать чемодан. Потащу его обратно.

— Такое страшилище? — Нина засмеялась. — Вы же вернетесь. Возьмите мой портфель.

Так получилось, что уже на следующий день Виктор Петрович прямо с дороги, завернув в райком на минуту, с тем же Мишей проехал на аэродром и только очутившись в воздухе, в самолете, потрогал портфель, где лежали и бритва, и портсигар, потрогал газетный сверток с винтовочным стволом из музея и, покрутив головой, сказал сам себе:

— Ничего себе темпы — уже лечу!

10

Ночь медленно входила в Старый Бор. Словно работник сцены в театре одной рукой задергивает темный занавес, а второй бережно тянет за собой большой фонарь — луну. Вот он подтянул луну повыше и оставил ее так — сиять над Староборьем, над Медвежьим болотом, над Ужовкой, над темным, скрывающим землянку лесом…

Луне, так же как и спутникам, сверху было видно многое. И как захлопнулась в доме Антонышевых за Колькой дверь, и сразу же в окошке заметались две тени — мать выговаривала за опоздание и пыталась дать ему подзатыльник…

Видела луна и Андрея, который так и не вошел в свой темный и уснувший дом (родители уехали на покос), а все сидел, глубоко задумавшись, на крыльце… И как на другом конце улицы показались две тени и два пятна — светлое, Танино плывущее по воздуху платье, и серое пятно, перебегающее то и дело дорогу, — Акбар.

Почуяв знакомого человека, пес в несколько скачков был у крыльца, обнюхал и лизнул мальчику руку, вернулся и легким повизгиванием сообщил хозяйке, что этот человек — Андрюха Головин и что тут же присутствует запах Кольки Антонышева, но самого Кольки почему-то нет…

— Все гуляешь? — сказал Андрей, подвинулся; Таня потрогала рукой — чисто? — расправила платье и села. Акбар внимательно посмотрел на них и, поняв, что тут предстоит серьезный разговор, отбежал на другую сторону улицы, вскочил на лавку у забора, на которой в солнечные дни всегда сидели старухи, и там разлегся.



— Слушай, — Таня подняла ладони, сжала виски, и Андрей понял, что она чем-то обеспокоена… — Сколько дней, как Виктор Петрович уехал?

— Пять. А что?

— Я сегодня в лес ходила…

— Договорились же: в одиночку теперь не ходить.

— Я с Акбаром. С ним я никого не боюсь. Я за клюквой… Мама попросила. Ты, говорит, Танька, посмотри: где в этом году клюква будет лучше.

— И?

— Нашла, хотела обратно идти… А потом думаю: время не позднее, где-то землянка должна быть рядом. Смотрю, тропка та самая. На болоте сейчас подсохло. И пошли мы с Акбаром. С километр отшагали, вдруг Акбар забеспокоился, почуял кого-то… «Молчи», — говорю. Это чтобы он голос не подал. И тут смотрю: следы свежие, вода в них сочится — впереди нас в сапогах кто-то прошел. Акбар носом, носом и — в сторону: нашел окурок. Вот он, смотри…

Продолжить чтение
Еще от автора Святослав Владимирович Сахарнов
Шляпа императора

История человечества делится на Дикость, Варварство и Цивилизацию. Дикость — это время, когда человека, убив, съедали. Варварство — когда, убив, оставляли лежать на дороге. И, наконец, Цивилизация, это время, в которое мы живем и, когда, умертвив человека, о нем, не без выгоды, пишут мемуары. Но работая над книгой, автор с удивлением увидел, что в истории дикость, варварство и цивилизация густо перемешаны, их не разделить, и еще, что в ней, в истории, нет главных и второстепенных событий.

В гостях у крокодилов

В книгу входят лучшие произведения писателя, рассказывающие о жизни животных разных стран.

Морские сказки

Ах, сколько всего интересного происходит в море! Вы еще не знакомы с его обитателями? Любопытные наваги, хитрый рак, находчивый краб, неугомонный морской карась, жадная камбала… Хотите понаблюдать за их необычайными приключениями? Тогда скорее открывайте книжку и прислушивайтесь к плеску морских волн! Вдруг они поведают вам еще что-то, о чем пока никто не знает?С рисунками Юрия Вячеславовича Смольникова.

Сказки из дорожного чемодана

В книгу вошли сказки народов Юго-Восточной Азии и Японии, а также английские, африканские и кубинские сказки, собранные автором во время его путешествий по различным странам.Значительный интерес представляет вошедший в сборник пересказ великого индийского эпоса Рамаяна — «Сказание о Раме, Сите и летающей обезьяне Ханумане».

Солнечный мальчик

Это история о Вовке, его маме и Фёдоре, об их путешествии, а также о весёлых и печальных событиях, которые произошли в пути.

Рассказы и сказки

Сборник рассказов и сказок С. Сахарнова состоит из нескольких разделов: «Кто в море живет», «Морские сказки», «Сказки о львах и парусниках», «Сказки из дорожного чемодана», «Самый лучший пароход», «Разноцветное море», «Лоцман Мишка» и повесть «Солнечный мальчик». Рисунки А. Аземши.

Рекомендуем почитать
Настойчивый характер

В сборнике рассказов и повестей: «Настойчивый характер», «О нашем друге Рауфе», «Секрет Васи Перункова», «Абдуджапар», «Дорогие братья», «Подарок», рассказано о героической работе учащихся ремесленных училищ на фабриках и заводах в годы войны. Художник Евгений Осипович Бургункер.

Вы — партизаны

Приключенческая повесть албанского писателя о юных патриотах Албании, боровшихся за свободу своей страны против итало-немецких фашистов. Главными действующими лицами являются трое подростков. Они помогают своим старшим товарищам-подпольщикам, выполняя ответственные и порой рискованные поручения. Адресована повесть детям среднего школьного возраста.

Музыкальный ручей

Всё своё детство я завидовал людям, отправляющимся в путешествия. Я был ещё маленький и не знал, что самое интересное — возвращаться домой, всё узнавать и всё видеть как бы заново. Теперь я это знаю.Эта книжка написана в путешествиях. Она о людях, о птицах, о реках — дальних и близких, о том, что я нашёл в них своего, что мне было дорого всегда. Я хочу, чтобы вы познакомились с ними: и со старым донским бакенщиком Ерофеем Платоновичем, который всю жизнь прожил на посту № 1, первом от моря, да и вообще, наверно, самом первом, потому что охранял Ерофей Платонович самое главное — родную землю; и с сибирским мальчишкой (рассказ «Сосны шумят») — он отправился в лес, чтобы, как всегда, поискать брусники, а нашёл целый мир — рядом, возле своей деревни.

Мой друг Степка

Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.

Алмазные тропы

Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.

Мавр и лондонские грачи

Вильмос и Ильзе Корн – писатели Германской Демократической Республики, авторы многих книг для детей и юношества. Но самое значительное их произведение – роман «Мавр и лондонские грачи». В этом романе авторы живо и увлекательно рассказывают нам о гениальных мыслителях и революционерах – Карле Марксе и Фридрихе Энгельсе, об их великой дружбе, совместной работе и героической борьбе. Книга пользуется большой популярностью у читателей Германской Демократической Республики. Она выдержала несколько изданий и удостоена премии, как одно из лучших художественных произведений для юношества.