Танец В Небесах - [17]

Жалобно извинилась перед ними, зная, что цветочки осыпаются даже при малейшем дуновении ветра.

— Не нарочно я, старые колени вот онемели, простите меня!

Ахая и охая, постанывая от простреливающей боли в начинавших отходить ногах, кое как цепляясь руками за небольшие выступы на камне, поднялась и с испугом, боясь увидеть помятую и порушенную красоту, наклонилась…

Цветочки стояли точно так же, как и до её падения.

— Чудеса!

Сель низко, как могла, поклонилась им, еще раз извинилась и потихоньку побрела к хижине. Посидела, отдышалась, подобрала крепкую суковатую палку и пошла посмотреть на самочек. Одна из них, что была в оранжевом, как бы оттаивала, лицо было уже не таким замороженным, а вторая … там было хуже, намного.

Сель вздохнула, протерла лица водой из родника и побрела к себе.

Спала она на удивление крепко, так, как последние лет десять и не мечтала — не крутили ноги и руки, не давило сердце, не ныло что-то внутри.

Проснувшись, Сель даже и не поняла это, а потом удивилась, покряхтывая, стала вставать и с изумлением поняла, что тело её немощное почему-то намного меньше болит. Попила водички, сжевала кусочек лепешки, и опять пошла смотреть своих самочек.

Порадовалась за одну, которая понемногу оттаивала, а вторая… Старуха огорченно покачала головой.

— Как же жалко тебя!

Опять набрала воды из ручья, осмелев, протерла у оттаивающей лицо, шею, руки, ступни, а второй, по какому-то наитию, положила мокрые тряпицы на тело, здраво рассудив, что хуже не будет.

Выйдя из пещеры, посидела, отдышалась и побрела к цветочкам… там все было как вчера. Цветочки среди зеленой, отливающей синеватым цветом, травы мифры, смотрелись как необыкновенной красоты ковер, такой, какие умели ткать только мастерицы из сихтской шерсти знаменитых коз…

Сель залюбовалась, а потом увидела сбоку, возле самого камня, небольшой букет… сорванные, казалось, минуту назад цветы зюм и трава мифра, как бы просились в руки Сель.

Она осторожно взяла его в руки и, поклонившись, побрела к хижине, но ноги упорно не шли в неё, и она почему-то не удивляясь, побрела к пещере. Там опять же, по какому-то непонятному наитию — зачерпнула воды из ручья в плошку, опустила туда этот букет и поставила возле самочки в красном, откуда-то зная, что так правильно.

Сель каждое утро ходила сначала к цветочкам, а потом к самочкам. Она изумлялась в первые дни — на том же самом месте, что и в первый раз, каждый день лежал небольшой пучок травы мифры, потом уже привычно с благодарностью забирала его, уносила в хижину. Аккуратно раскладывала, сушила, потом связывала в пучки, радуясь такому подарку — лечебной травки хватит на приготовление многих отваров и смесей, так нужных в студеное время всем — и взрослым, и детям.

Самочек она уже привычно проверяла два раза в день — одна из них явно оживала, вторая же была без изменений. А цветы зюм вот уже вторую неделю стояли возле неё, как только что срезанные. Сель подозревала, что это из-за воды из ручья.

Она приладилась приносить понемногу воды в хижину — пила, умывалась, держала больные ноги в подогретой воде и как-то не заметила, что стала двигаться пошустрее, пока в очередной раз, забирая пучок травы, не поняла это — согнулась в привычном благодарном поклоне и замерла.

— Великий Путник! Этого не может быть!

Она резко выпрямилась и опять согнулась в нижайшем поклоне, спина, её спина сгибалась!!

То, что старая Сель стала бодрее и шустрее, заметили и навещавшие раз в три дня посланники старшего крепости — Ликта.

А через недельку приехал и сам Ликт, долго разглядывал самочек, послушал как редко, но бьется, почему-то на левой стороне сердце одной и с жалостью долго смотрел на другую.

— Жаль, самочки, да ещё неизвестного вида, скорее всего нам бы очень пригодились! Сель, как только вот эта очнется — тут же сигнал флажком подавай!

Сель отвела его к цветочкам… кому-кому, а Ликту об этом надо было знать. Он долго молча стоял у крошечной полянки, любовался такой красотой и сказал, что оповестит о таком чуде правителя Айхо и врачевателя Фейха.

— Жди, старая, гостей. Фейх точно появится, мифра она для всех грургов — трава жизни.

Так и случилось — через пару дней на поляну, расположенную ниже хижины, прилетела пара грургов, с одного из них слез Фейх, которого когда-то давным давно видела Сель, ещё совсем молодым, начинающим, она поспешила к нему навстречу.

— Не спеши, травница, я помоложе — сам поднимусь к тебе.

Фейх дотошно выспрашивал Сель обо всем — про траву, про цветы зюм, и больше всего — про самочек. Тщательно осмотрел обеих, тоже опечалился, что одна из них без изменения, но, посмотрев на цветочки, уже четвертую неделю стоящие неподалеку от этой неподвижной самочки, сильно поизумлялся такому необычному явлению. Доводилось ему видеть эти цветочки, и знал он, как мгновенно они осыпаются, а тут такое чудо.

— Сдается мне, Сель, что цветы как-то связаны с этой самочкой. Раз не осыпаются и столько долго стоят, значит, есть надежда. А вторая, думаю, вот-вот очнется!

С прилетевшими двумя молодыми грургами, перенесли в пещеру теплые шерстяные мешки больших размеров-такими пользовались пастухи, застигнутые в горах туманом или непогодой — залезали в них и согревались — аналог нашего спального мешка.