Танец саламандры - [44]

– А ты попробуй угадать… кто же я такой?

Я сглотнула, незнакомец находился слишком близко. Не позволительно близко. Его жаркое дыхание щекотало мой висок и щёку, оно пьянило! Я залилась краской, учащенно задышала, отчего моя часто вздымающаяся грудь привлекла внимание мужчины. Тот не преминул нырнуть в совсем не скромный вырез алого – наверное, как и моё лицо сейчас, – платья, ухмыльнулся шире, похоже, понравилось то, что предстало взору. Блин! На мне же нет белья!..

Но я… я только возмущённо или смущённо пыхтела, глупо хлопая ресницами, да губы жевала. Не понимаю, почему просто не оттолкну оборзевшего нахала?!

Брутальный незнакомец меня буквально гипнотизировал: взглядом, запахом, обликом! Может, и чарами какими незаметно оплёл, пока увлеченно его разглядывала?

Тут мне на горизонте попался бокал с недопитым мною вином. Я же его в руке держала? А сейчас тот гордо стоял на стеклянном столике в сантиметрах тридцати от нас с притягательным мужчиной, должно быть, он его забрал, пока я спала. Моим телом вдруг завладела шальная мысль, и я, не думая о последствиях, выплеснула остатки содержимого наглецу в лицо.

Немая сцена. Вжав голову в плечи, я исподлобья наблюдала, как медленно сползает ухмылка аполлона, как прозрачные капли белого вина стекают с тёмных волос на застывшее в непонятной гримасе лицо, очерчивая высокие скулы, подбородок, и опадают в моё откровенное декольте, где до сих пор блуждает его взгляд.

Однако на свои запоздалые опасения, гнева в ответ я не почувствовала. Наконец мужчина моргнул, перестав изображать каменное изваяние, и поднял глаза на меня.

…ох! Их чернота меня обожгла.

Он медленно отстранился, вытер рукавом рубахи мокрое лицо и снова посмотрел на меня, уже сгорающую от стыда за совершенную глупость. Но слов прощения я вымолвить не могла, зато незнакомец заговорил:

– Н–да. Выходка в твоём репертуаре, – деловито хмыкнул. Расставил ноги на ширине плеч и засунул большие пальцы рук за пояс штанов. – Но я сам виноват, не с того начал. Что ж, Ка–та–ри, – промурлыкал по слогам, – пришло время расставить все точки над «И».

– Ть..тьер? – безумно предположила я. Ведь такое выражение мог знать только он.

– Всё–таки угадала. Но я предпочитаю, из твоих уст слышать своё имя, а не фамилию далёкого предка мудреца.

И зыркнул так, с вызовом. Ожидающе.

– Нэрт? – поправилась я, до конца не веря, что передо мной действительно принц саламандр дома Тьер, а не обычный человек. Немного дезориентировало, что из голоса принца пропало привычное шипение.

– Хм, так–то лучше.

Вдруг Тьер прищурился, наверное, заметил недоверие к своей персоне, и двинулся на меня с предвкушающей полуулыбкой, похоже, решил окончательно развеять сомнения.

Я вскочила с кресла прежде, чем он дошёл, юркнула в сторону серой двери купальни, порываясь укрыться за ней и в спокойствии разобраться в происходящем. Не знаю, что меня гнало от принца, страх ли, неверие, но гнало.

Только вот принц саламандр в человеческом обличии предугадал мои намерения, с его ладони сорвался бордовый луч и ударил в дверной замок, заперев магическими путами спасительную купальню. Как бы я не дергала ручку, дверь открываться не собиралась.

За спиной послышался смешок, а затем мужчина прижал меня к этой злосчастной двери, спросил томно, обжигая шею жарким дыханием:

– Почему бежишь от меня?

Сильные руки накрыли мои, замершие на дверной ручке, отцепили, и, переплетя вместе наши пальцы, Нэрт развел руки в стороны, сильнее вдавливая меня в дверь. Задницей я отлично ощутила его эрекцию! О Боги!

– Почему боишься? На арене не убегала, принимала мои ласки, награждая за них стонами… – теперь шею обожгли губы. Холодом.

Я задрожала, прикрыла глаза и неосознанно воскресила в мыслях те самые ласки. Но они не шли в пример с теми, что чувствовала сейчас. По–настоящему.

Ох!.. Тьер прикусил кожу, потом как–бы извиняюще зализал укус, потёрся восставшей плотью об мою попу. От провокационных телодвижений Нэрта соски натянули тонкую ткань алого платья и терлись об поверхность двери, рождая внизу живота напряженные волны.

– Так, почему бежишь? Забыла, что сама согласилась быть всецело моей? Отвечай! – вновь укус. Сильнее.

– Ммм… ах! Н..не забыла! А бегу… мм… потому что пугаешшшь…

– Чем же?

Принц расцепил наши пальцы, оставив мои сжимать дверную панель в одиночестве, а свои холодные ладони положил на мои бедра и принялся поглаживать, мять.

– Видом. Н-напором. До этого ты… так себя не вёл… со мной, – шептала хрипло между вдохами, всё больше теряя самообладание.

– Если б знал с самого начала, что ты моя… взял бы тогда, ещё в первый день, а не остановился на полпути!

На каком полпути спросить не успела. Тьер вдруг зарычал, как дикий зверь, на пальцах проступили когти, он разорвал в клочья подол шёлкового платья, слегка оцарапав мою кожу, но потом сразу когти убрал, и слегка грубоватые пальцы накрыли изнывающее лоно. Контраст холодных пальцев и пожара меж ног отрезвил.

– Что ты... делаешь? – сглотнула то ли испуганно, то ли в предвкушении.

– Воплощаю в реальность свои застарелые желания, мышшшка.

Проворные пальцы начали танец, вновь окуная меня в пучину того удовольствия, отголоски которого я испытывала на арене. Голыми ягодицами ощутила насколько сильно желание принца, приоткрыла рот, чтобы глотнуть побольше воздуха, поскольку задыхалась, а Тьер воспользовался моментом: накрыл мой рот ладонью, занырнул в него указательным пальцем, коснулся ряда зубов, языка.