Танец души - [15]

Некоторое время Щировский работал сварщиком на строительстве Балтийского вокзала. Но в рабочей среде он себя чувствовал белой вороной. Тогда написаны им стихи «Нынче суббота, получка, шабаш». Уйдя с завода, он живет то у одних, то у других друзей в Ленинграде или Харькове. В 1928 году знакомится с будущей женой Екатериной Николаевной Рагозиной и летом 1929 г. они вдвоем отправились в Коктебель к М.А.Волошину. У Вл. Евг. была к нему рекомендация от харьковских поэтов и Волошин принял их очень гостеприимно (как обычно он принимал и многих других). Щировский читал свои стихи, был одобрен. Пробыли они десять дней и на прощание М.А. подарил Владимиру свою небольшую акварель с коктебельским пейзажем, надписав ее: «На память Вл.Щировскому, за детской внешностью которого я рассмотрел большого и грустного поэта».

Внешность Щировского, особенно в те годы, когда ему едва минуло 20 лет, действительно производила впечатление мальчика. Небольшого роста, худощавый, слегка сутулый, он выделялся какой-то подчеркнутой вежливостью, воспитанностью петербургского толка, был остроумно ироничен, одевался очень тщательно и пользовался неизменным успехом у женщин.

В 1930 г. они с Ек. Ник. поженились, обвенчавшись в одной из ленинградских церквей.

В Ленинграде Вл.Евг. встречался с Н. Тихоновым, которому он отдал на прочтение свои стихи такие, как «Идет он по бульвару chevalier sans peur et reproche» и другие. Тихонов сказал, что это «стрельба из пушек по воробьям», советовал разглядеть положительные стороны новой жизни и писать по-другому. Печатать не обещал.

В том же году Щировские переехали на жительство в Харьков в семью Ек. Николаевны. Для Вл. Евг. этот переезд не сулил хороших перспектив. Начинались трудные времена отмены НЭПа. Большая (12 человек) семья, в годы лихолетья собравшаяся около бабушки, бывшей генеральши, состояла из женщин. Мужья погибли на войне, дед-генерал умер раньше. Шестеро взрослых и шестеро детей были выбиты из колеи и не умели приспособиться к новой жизни. Сначала продавали драгоценности, во время НЭПа подрабатывали у частников вышивками и рисунками, а затем и вовсе начался распад.

«Дома, блиставшие когда-то

Нерукотворной чистотой,

Утратив ясность и покой,

И неприглядны, и лохматы,

Как дурно вшитые заплаты…»,

писал А. Науман, часто бывавший в этом доме. Тем не менее, в период 29-31 годов Щировским написаны прекрасные стихи, многие из которых посвящены жене.

В комнате у Щировских постоянно собирались друзья; среди них чаще всего бывали Ал.Науман, Роман Самарин, Андрей Белецкий (сын украинского академика), Елиз. Новая (?), Шатиловы и другие. Это были любители и знатоки поэзии. Читали стихи, говорили о литературе, шутили, пили вино… Так было до ареста Щировского в 1931 году, и, хотя пробыл он в тюрьме недолго и был отпущен, – сразу все куда-то исчезли. Науман еще раньше уехал в Москву (позже он погиб в лагере).

После ареста В.Е. овладевает чувство обреченности. Одно из стихотворений, посвященных жене, он заканчивает так:

Когда не станет тут меня,

Когда меня убьют,

Не огорчайся, хороня

Минувший наш уют.

Легко переступи чрез грязь

И верь – наедине

С другим любимым веселясь –

Что весело и мне…

Полностью это стихотворение не сохранилось.

Вскоре В.Е. призвали в армию и до 33 года он служил писарем при Харьковском Горвоенкомате. Тогда же на Украине разразился страшный, смертельный голод 32-33 годов. О нем теперь много сказано.

Ек. Ник. никогда не была умелой расчетливой хозяйкой, и в эти годы было продано все, что можно было продать. Она любила мужа какой-то материнской любовью, может быть потому, что была старше него, понимала, что он талантлив, баловала и прощала ему все. Он любил выпить. Отбывая службу в городе, Щировский ежедневно бывал дома, и она голодала сама, но покупала ему вино. И в конце концов заболела.

В семье из всех В.Е. выделял А. Н. Рагозину – любимую сестру жены. Ей он посвятил цикл стихов с эпиграфом «Печальней смерти и пьяней вина». Тогда же написана и поэма «Бес».

После демобилизации Щировские решили уехать в Москву. Устроиться там им не удалось – не было жилья. Е. Н. болела, В. Е. служил секретарем вечернего отделения Ин-та ММИ; после того, как вечернее отделение закрыли, – в НИИ электросварки, и когда разбился стратостат, он в составе комиссии ездил осматривать гондолу – проверяли сварку швов.

Е.Н. попала в больницу – у нее родилась девочка, которая вскоре умерла. Жить было негде, вернее, нечем платить за частную квартиру –

Я валялся в черном теле,

Я внимал пустому брюху…

Кроме «Танцев у соседей», в Москве он написал всего два или три стихотворения.

Решено было вернуться, но комнаты в Харькове у них уже не было. И по совету кого-то из знакомых они отправились в Крым.

В Керчи тоже не сразу все сложилось. В.Е. снова арестовали в 1936 году. В результате он оказался в психбольнице. Вспоминал, что к нему вернулся рассудок, когда его кормили с ложки – это было первое сознательное впечатление.

После выздоровления музыкальное образование помогло ему устроиться на работу в Дом пионеров, клуб им. Энгельса и др. Впервые за долгие годы Щировский стал нужен, его ценили на работе и сам он, любя музыку, с интересом учил детей и молодежь. Его впечатления и мысли того времени отражены во Вступлении к циклу «Танцы» и других.