Танец для живых скульптур - [46]

Должен успеть.

Успел. Мы поменялись ролями.

Леди применяет иную тактику - она выключает весь свет. Теперь она меня видит, а я её - нет. Я спешно делаю то же самое. Мы несёмся в кромешной тьме как два призрака-невидимки.

На полсекунды я включаю свет, чтобы сориентироваться. Я иду точно посередине шоссе.

Лёгкий удар сзади с левой стороны. Она пытается зайти слева, я подвожу руль. Снова удар, ближе. Так и есть - она прорывается по самому краю, но, увидев, что её манёвр разгадан, отстаёт.

Тень света - снова встречная. Я ухожу в последнее мгновение, чтобы не дать ей повторить мой трюк.

Руки вспотели.

Я включаю свет, предлагая ей играть в открытую. Она принимает и обжигает мне глаза холодным пламенем. Зажмурившись, я вслепую швыряю машину из стороны в сторону, не сбавляя скорости. Я открываю глаза как раз вовремя, чтобы не налететь на попутную. Увернулся.

Дорога скользкая.

Леди погасила дальние.

Я мигаю подфарниками в знак того, что прекращаю гонку.

Она тормозит.

Я выскакиваю из машины и бегу к ней. Пошёл дождь. Мы стоим, вжимаясь друг в друга. Меня трясёт. Её дыхание. Я показываю в сторону леса. Она кивает.

.............................................................

Я задыхаюсь, она стонет - да! да! да!- она шепчет, я задыхаюсь, дальше, дальше, дальше... Она стонет...

...........................................................

Мы пьём из горлышка.

Она передаёт мне бутылку. Я делаю глоток и возвращаю ей.

Я обессилен,- или это уже не я? Но я знаю, что это - Леди.

Она говорит: "Останемся здесь?"

Я киваю.

Она делает глоток.

..........................................................

Капли стучат по стёклам, капоту. Её глаза закрыты. Она спит.

.......................................

...............................................

На фронтоне храма скульптор изобразил сражение героев с чудовищами.

Может ли оно разрушить храм? Нелепый вопрос.

Что может разрушить меня в мире, когда всё в нём - формы храма моего тела?

Ничто.

..............................................

Пирамида фараона - сооружение, растущее всё время, что он жив.

Ведь это гробница - если рост её прекратился, это значит только одно: "Фараон мёртв".

................................................................

Лишь тот победил мир, кто победил смерть.

Сколько повелителей мира схоронила неживая вода забвения, где их могущество? Их имена стёрты на камне.

Там, где были сады их столиц, теперь прокладывают нефтепровод.

Они сгинули, мир остался, он стряхнул их, как соринку с камзола, одно небрежное движение - и их нет.

Лишь победив смерть, можно победить мир.

А победить смерть - значит подчинить себе время.

Сделать свои движения движениями этого мира, своё лицо - его обликом, свой голос - хором его голосов.

Посмотри на свои детские фотографии - вот ты грудной ребёнок, упакованный в пелёнки, вот ты сидишь на горшке, вот тебе три года, пять лет, десять, вот ты сидишь за партой, вот ты решился впервые в жизни побриться.

Ты изменился с тех пор, но разве ты назовёшь это смертью?

В таком случае, ты умираешь каждое мгновение, потому что каждое мгновение ты неуловимо меняешься. Так движется часовая стрелка.

Принципы манипуляции очень просты. Слабые места - не те, что причиняют боль, а те, что доставляют удовольствие. Никогда не вторгаться в сферы жизненных интересов, но всегда контролировать их.

Эти принципы очень просты, но почти невозможно создать схему столь тонкую, чтобы она оставалась жизнеспособной сколько-нибудь долго. Это всё равно что пытаться одеться в туман - малейшее дуновение ветерка - и ты голый.

Даже располагая незначительными силами, но мобилизовав их в нужный момент в нужном направлении, можно достичь очень и очень многого.

Манипуляция - это никогда не то, что называется манипуляцией.

Я знал это уже тогда, когда мало ещё что понимал. Предстояли месяцы и годы пути, и я толком ещё не разбирался ни в чём и почти ничего не умел.

Но с самого начала мой мир был совсем другим, хотя внешне... Так ли он отличался внешне?

Не знаю. Кажется, мне просто не с чем сравнивать.

Однажды я решил посетить город, в котором прошло моё детство.

Это было в июне, спустя три года после того, как я встретил Леди, и спустя десять лет с того дня, когда я покинул его, уезжая в столицу.

Я прошёл по его улицам, листая их пожелтевшие фолианты. Старые вязы, земля - запахи переулков.

Всё осталось таким же и на том же месте, ничто не изменилось.

И всё стало другим.

Какую музыку ожидал я услышать, напрягая свой слух? Все песни давно записаны на магнитофонную ленту и... стёрты.

Уставшее солнце пыталось улизнуть незаметно, я сидел на скамейке и бессмысленно щурился в поисках слёз, давно высохших. Глупых.

Теперь я всё знал, этот город, такой же, как и сотни других, таких же, я взвесил его и знал его, но не мог вспомнить.

Он сделался чужим? Мёртвым.

Его женщины, недоступные, загадочные, когда они дразнили меня и уходили, смеялись и отдавались другим, я ненавидел их и обожал, я стоял, схоронившись за деревом в плаще-невидимке ночной тени, и жадно смотрел, следил за ними, впившись глазами в их движения, походку, волосы, губы, их платья, и вздрагивал от их голосов, провожая взглядом отъезжающие машины.