Танец для живых скульптур - [17]

Она необъятна.

Бесконечна.

Больше я не бежал. Зачем бежать, если всё равно не добежишь до конца. Теперь я приглядывался со вкусом, неторопливо, пристально. Шёл и всматривался, вслушивался и шёл.

Пока не увидел дворец.

Я увидел её.

И только потом сообразил, что это она.

В сверкающем зале ресторана, она смеялась. Я увидел, что она говорит что-то, она поднесла к губам бокал. Чья-то спина заслонила её.

Она разговаривала с каким-то жизнерадостным джентльменом, он светился обаянием. Когда он взметнул руку ко лбу, один из пальцев стрельнул огранённой синевой перстня.

Она была в чёрном.

Я был зачарован. Я стоял и смотрел на неё.

Я стряхнул с себя оцепенение и подошёл к дверям.

Постучал по стеклу.

- Мест нет.

- Прошу вас...- начал было я.

- Всё занято.

- Мне заказано. Или как это называется...

Швейцар ещё раз окинул меня взглядом и сделал обратный вывод, как бы это ни называлось. За моей спиной стали пристраиваться любопытные.

- Позовите метрдотеля, или кого хотите,- сказал я.

- Я же сказал. Всё занято!

За моей спиной послышался недовольный ропот. Швейцар хотел закрыть дверь, но я успел вставить ногу.

- Прекратите хулиганить!

- Позовите кого угодно,- устало сказал я.

- Что такое? В чём дело?- из глубин золотого сада бодро выплыли плечи, оснащённые головой.- Кого позвать?

Я показал.

Он посомневался, но, на всякий случай, направился к Леди, маневрируя между прохаживавшимися вельможами.

Я убрал ногу. Дверь закрылась.

Я ждал.

Он подошёл к Леди и шепнул ей на ухо. Она повернула голову.

Она увидела меня. Кивнула и поблагодарила.

Она извинилась.

Джентльмен с перстнем обернулся и посмотрел в мою сторону.

Леди уже шла к дверям.

- Живо в номер. Ты знаешь, куда?

- Да.

- Переоденешься, и сюда. Я жду.

Она повернулась и ушла.

Толпа успокоилась и стала рассеиваться.

Я отправился переодеваться.

...........................................................................

..

Разглядывая своё новое облачение, я заметил, что улыбаюсь.

Всё-таки, я обожаю красиво одеваться, шикарно, умопомрачительно.

- Ничего удивительного,- сказала Леди.- Это же так естественно.

Ты сам красивый, а всё подобное притягивается.

- А я красивый?- вырвалось у меня так быстро, что я не успел припудрить голос фальшивым спокойствием.

Она взглянула на меня и отошла к зеркалу.

Она долго не отвечала, и я подумал: "Наверное, она не расслышала. Слава Богу".

И вдруг я услышал её голос: "Мне иногда хочется взять алмазные ножницы и вырезать тебя из воздуха, чтобы всегда носить с собой".

Её лицо вспыхнуло ресницами, молния глаз, и голос: "Скажи, зачем одни люди созданы красивыми, а другие - нет?"

И я подумал: "Как точно она выразила это - всегда носить с собой".

Фотографию, портрет в медальоне, локон волос, перчатку, платок, мысли о ней. Невозможно было не влюбиться в неё, и так же невозможно было вообразить, что можно ей обладать. Она была недосягаема, и потому казалась существом из иного мира. Она была недостижима, и потому - совершенна...

Я тщательно оглядел свои руки.

Потом, дрожа от сдерживаемого возбуждения, взял с журнального столика пачку сигарет, замирая от мысли, что она может оказаться пустой.

Но мне явно сопутствовала удача.

Я забрался на подоконник, поближе к луне и звёздам, и закурил, раздумывая, какая из этих звёзд взошла для меня.

Моя звезда-покровительница.

У меня изрядно кружилась голова.

После второй сигареты я спохватился и, наспех прополоскав рот, устремился туда, где меня ждала Леди.

...........................................................................

...........

Море. Сначала мне показалось странным, что тут есть ещё и море. Казалось бы, а море-то тут зачем?

А потом я понял, что лучше и придумать было нельзя.

Лето, которое, казалось, вот-вот уже кончится, вдруг вспыхнуло новой сказкой,- не слабой улыбкой сентябрьского тепла, а вот так - широко и всесильно. Необъятно, как само море.

Здесь я никогда не был.

Лето. Песок тёплый. В темноте плеск волн. Леди несёт туфли в руке. Подошла. Побудем здесь.

Здесь.

Там, где я впервые увидел море, был холод. Я уезжал, а мне говорили: "Куда ты едешь, зима ведь!"

А я отвечал: "Я уезжаю от зимы".

Бисер огней, улицы вдалеке, в ночных ресторанах музыка, разговоры, смех, отсюда не видно. Так далеко.

Так романтично.

Никогда раньше я не видел море таким.

Было пусто.

Холодный пустой пляж, и на рассвете никто не раскланивался с вами, с сытой улыбкой обнимая чуть ниже талии свою девушку, в гостинице все жаловались, что болит горло... Волны бились о камни, покрытые коркой стекла. В сырых скалах шумел ветер...

Это другое море.

- Леди, куда мы поедем?

В город,- я указываю на город.

Или на виллу,- я поворачиваюсь наподобие флюгера.

Я жду, что она скажет.

Леди легонько дует. Я поворачиваюсь в сторону чёрных холмов.

На виллу.

Мы устраиваемся на сиденьях. Леди будет вести машину.

Я включаю приёмник.

Мы срываемся с места, она выруливает на дорожку, дорогу. Шоссе.

Я закуриваю. Ветер обрывает струйку дыма.

- Ты думал, что море - это то, что топит корабли?- говорит Леди.

Я закрываю глаза.

"Love of my life - you've hurt me..."

Когда-нибудь. Не сейчас.