Танец бабочки - [67]

— Мне грустно и радостно слышать такие слова, — с чувством сказал князь. — Грустно, потому что это означает разлуку. Радостно, потому что воинский дух и понятия чести еще живы. Честное слово, я привязался к вам как к родному сыну.

Икуно опустил чело:

— Тогда я хотел бы получить ваше благословение.

На глазах Масамори выступили слезы. Молодой человек опустился на колени.

— Вы можете рассчитывать на мою поддержку. Пусть Амида хранит вас, — произнес князь, положив обе руки на темя Икуно.

Когда молодой человек поднялся, глаза князя впервые за долгое время зажглись живыми огнями.

— Есть ли у вас к кому обратится в Эдо? — спросил Масамори.

— У меня есть друг Акиро из семьи Мацудайра. Через него я надеюсь навести необходимые справки, — сказал Икуно.

— Что ж, тогда всю экипировку и расходы я оставляю за собой, — твердо произнес Танго и при виде сомнений на лице молодого человека, добавил: — Даже не возражайте. Это мое право. Слуга едет с вами?

— Нет, Матабэй попробует разведать обстановку в доме Ямадзаки. Я должен знать, могу ли я рассчитывать на поддержку дяди в случае неожиданных осложнений.

— Разумно, — произнес Масамори. — В любом случае, на мою защиту вы можете расчитывать ежечасно.

— Благодарим, — поклонился молодой человек.

Сердце тревожно застучало в груди. Водопад детства грозно выростал во всю мощь, предлагая смельчакам испытать себя на храбрость.

3

Город разрывал на части. Пустота внутри была подобна океану. Застывшему и безликому. Не было ни суетливых улиц, ни застывших мостов, ни домов, купающихся в роскоши, ни лиц, размытых скользящим взглядом. Икуно преодолевал огромный зал, лишенный каких-либо признаков жизни — мертвые стены, обветшалые декорации давно уехавшего театра. Ничто из прежнего времени не возбуждало когда-то играющий интерес. Огромная пропасть легла между все еще тлеющим желанием дышать полной грудью и омертвелой тканью — драпировкой городской мешанины.

Вечер стушевал краски. Смыл углы и резкие очертания в мягкие полутона. Сумерки принесли холод и, как это ни странно, успокоение. В неизвестности полумрака сердце ожило, забившись ровно и спокойно. Здесь, в кружащей полутьме, пронзительность настоящего теряла силу. Время замирало в точке ноль, там, откуда еще только начинались дороги и куда приводили в своих бесконечных странствиях.

Икуно постучал дважды. Дверь открыла женщина.

— Я ждала тебя, проходи.

Молодой человек зашел в дом, остановившись в нерешительности посреди комнаты.

— Я тебя помню, — раздалось за спиной.

Гость обернулся. Глаза хозяйки искрились озорством.

— Помните? Откуда?

Женщина загадочно улыбнулась:

— Разве не ты с другом посещал дом госпожи в зиму?

Воспоминания утратили яркость. Еще недавний визит к увеселительному заведению по плутовской просьбе Акиро размытым пятном затерялся в уголках памяти. Ностальгия была неуместна.

— Вероятно, — с безразличием сказал юноша.

— Вероятно? — повторила женщина вскинув брови. — Для меня это оскорбительно.

— Простите, если разочаровал вас, — сказал Икуно лишь затем, чтобы сказать что-либо.

Ответ гостя немного смутил женщину. Хозяйка с интересом посмотрела на молодого человека. Ей было под тридцать и строгие черты лица еще хранили молодость. Платье цвета индиго с пурпуром оттеняло блеск темных глаз.

— Это не важно, — небрежно произнесла женщина. — Просто это сложно было не запомнить.

— Неужели я так хорошо выступил? — пустая беседа начала утомлять.

— Определенно, — женщина игриво закатила глаза к небу. — Ты хорошо уснул на моих руках. Такое случается не каждый раз.

Юноше не хотелось придаваться болезненным воспоминаниям, которые косвенно напоминали об отцовской кончине. Гость переминался с ноги на ногу. Возможность провести еще полчаса в подобном общении не привлекала Икуно.

— Кажется, припоминаю, — пытаясь изобразить живость кивнул юноша, в надежде положить конец обмену любезностями. — Я был чертовски пьян.

Улыбка куртизанки светилась очарованием. Икуно на мгновение засмотрелся. Женская красота потерялась в бесчисленных мыслях последнего времени. Бесконечная гонка изматывала. И сам не осознавая, юноша истосковался по женскому обществу. По теплу, нежности и ласке.

— Что ты так смотришь?

— Ничего, — юноша поспешил отвести глаза. — Простите, что смутил вас.

— Меня? — женщина засмеялась. — Скорее себя. Меня смутить очень сложно.

Хозяйка неотрывно следила за гостем, но Икуно сконфузившись, бросал рассерженные взгляды по комнате. Собственная предсказуемость бесила.

— Я долго был в дороге, — произнес Икуно невпопад, сам не зная почему.

— Оно и видно, — женщина будто видела его насквозь. — У тебя взгляд голодного зверя. Садись, я накормлю тебя.

— Это лишнее, — попытался остановить женщину гость. — Я не хотел бы злоупотреблять гостеприимством.

— Ты хочешь меня обидеть? — поставила в тупик хозяйка, помахивая веером.

— Ну… Судя по последней встрече вы переоценили мои возможности, — засомневался молодой человек.

— Кто знает? Может, ты пересмотрел свои взгляды? — многозначительно бросила женщина.

Юноша постарался взять себя в руки, проведя рукой по глазам, словно смахивая незримую пелену. Права на ошибку не было, как и не было шансов позволить себе беззаботность.