Танцы на снегу - [101]

— А может, я и ошибся, — проговорил он, глядя в сторону, — память-то уж не прежняя.

— Нет, это ты просто меня жалеешь. Я ужасно забывчивая.

— Да нет же! — Он отчаянно пытался ее убедить. — Скорее всего, я ошибся. Это было… Ну да, это было в тот самый день, когда мне на голову упала толстая ветка. Целый день потом голова кружилась. Я вполне мог ошибиться. Если хочешь знать, я абсолютно уверен, что перепутал восток и запад. Ты права. Ты зарыла колоски именно там, где надо.

— Что-то я не помню, чтобы тебе падала ветка на голову.

Кувырок изобрел эту ветку только что. Как бы не запутаться в своей лжи!

— У тебя же другое было на уме. Ты колоски в лес носила… Могла и не заметить.

Большеглазка пристально глядела на него.

— Обязательно заметила бы! Я в это время была ужасно в тебя влюблена. Не сводила глаз. Ты, конечно, об этом и не догадывался, а сейчас я с этими глупостями покончила…

— Не вижу тут ничего глупого.

— Я знаю, что память у меня ненадежная, но уж никак я не могла бы забыть, что тебя стукнуло по башке толстой веткой.

Кувырок яростно впился зубами в клок травы.

— Ну, — сказал он с набитым ртом, — не то чтобы очень толстой — так, веточка. Правда, с большой высоты. Я промолчал, не хотел, чтобы ты беспокоилась. Но голова сильно кружилась, особенно когда я пошел за тобой в лес. Я еле на ногах держался.

— Значит, ты мог спутать место? Я, возможно, права?

Кувырок выплюнул жесткий стебель:

— Ну да! Честно говоря, ты наверняка права.

— Тогда мне легче.

Кувырок принялся жевать грибы.

— Хорошо, что ты такая предусмотрительная, — проговорил он. — Приготовила для нас место…

Она кивнула и тоже принялась за грибы.

— Ну, не то чтобы именно для нас. Для себя и того, кто…

— Что, что? — воскликнул Кувырок, подняв голову.

— А как же? — спокойно объяснила Большеглазка. — Я же не могла заранее знать, с каким парнем придется пойти. Победил бы Сильноног…

— Ах, вот что! — ледяным голосом протянул Кувырок. — А я-то думал, ты в меня влюбилась…

— Так оно и было. Но надо же все предусмотреть! А вдруг ты бы проиграл в драке! Конечно, я хотела тебя, но если бы с тобой не вышло, не оставаться же мне без парня! Отец-то зайчатам нужен!

Кувырок вздохнул и попробовал успокоиться. Ему было очень больно представить себе Большеглазку с другим парнем. Да он и не верил, что она говорит об этом серьезно. По крайней мере, так ему хотелось думать.

— Но ты бы расстроилась, если бы я не стал за тебя драться?

— Еще как! Но вообще-то Сильноног — не такой плохой вариант. Он надежный, порядочный, вежливый. Думаю, мы бы с ним хорошо ужились.

— А не скучноват он?

— Смотря чего хотеть от парня. Одно дело кормилец семьи и хороший отец зайчатам, а другое — товарищ для игр и забав. Жизнь состоит не только из развлечений, особенно когда появляются зайчата.

— Конечно! Но я ведь тоже могу быть кормильцем и хорошим отцом.

Большеглазка ответила ласково:

— Поживем — увидим. Ты пока еще не доказал этого, правда?

Кувырок приуныл.

Они довольно долго ели молча, а потом Большеглазка сказала:

— Пойду в поле, поищу овощей. Ты самый лучший парень, какого я только могла пожелать, но в следующий раз, когда захочешь со мной хитрить, поупражняйся сначала.

И она удалилась через дыру в изгороди. Кувырок посмотрел ей вслед, потом перевел сощуренные глаза на прямые борозды аккуратного поля, на ровную, как стрела, канаву. В какой-то момент разговора она его обошла, но когда и в чем, он никак не мог понять. Одно Кувырок знал твердо: это не повторится. Он не позволит себе так вляпаться еще раз.

К неудовольствию Лунной зайчихи и ее колонии, уголком Букерова поля завладели кролики. Они решили обосноваться под большим деревом — там, где были зарыты человеческие трупы. Со старого места на краю деревни кроличьей семье пришлось уйти, когда люди начали строить дом прямо над их норой.

Кролики с зайцами почти не общались. Они и раньше не слишком обожали друг друга, а сейчас, ко всему прочему, зайцы сердились за вторжение. Конечно, настоящих ссор не случалось, зайцы с кроликами не воюют, но в колонии раздавались охи, вздохи и ворчание — с появлением родственничков жизнь на поле утратила часть своей прелести. И не одни зайцы — все звери, любящие чистоту и аккуратность, жаловались, что рядом с кроликами невозможно жить: они неряхи, бросают за собой место кормежки в ужасном виде, и тем, кто приходит после них, приходится долго искать чистое место, где покормиться.

Кролики делали вид, что высокомерие этих задавак зайцев их нимало не трогает, и, не тратя времени на извинения и попытки примирения, принялись копать себе новый дом. Им даже в голову не пришло послать к зайцам гонца и сказать что-нибудь вроде: «Вы не возражаете, если мы?..» Они просто явились, шумные, как вороны, — крольчата тут же, к ужасу и негодованию Камнепятки, затеяли игры и беготню между корней тотема, крольчихи немедленно кинулись рыть землю, а парни пустились расхаживать по полю с важным видом, указывая друг другу на красоты местности. Один из них сожрал букет крокусов, который со вчерашнего дня лежал на том самом месте, где крольчихи копали нору.

Занятым работой крольчихам попадались обрывки одежды и мелкие предметы, которые они с раздражением отшвыривали, замусоривая поле. Зайцы возмущались кроличьей неряшливостью, разгильдяйством и безответственностью, но уж конечно они не собирались убирать за бандой сработанных человеком недоживотных, которые живут глубоко под землей и носят кошачьи имена.