Тампа (ЛП) - [71]

«Вы необычайно привлекательны», — его голос прозвучал как бездушная оценка робота, отчего я задалась вопросом — не являются ли его усы на самом деле мимикрирующими под живую материю тоненькими коричневыми проводками. — «Я могу сделать упор на то, что ваша внешность может повлиять на риск сексуального насилия. Вы будете в безопасности сегодня, вас поместят в одиночную камеру, а с утра за вас внесут залог.»

«Нет!» — воскликнула я, хватаясь за его руку, словно внезапный порыв ураганного ветра мог ворваться в дверь и унести меня в камеру. Я представила себе, как я лежу на жесткой койке и начинаю мастурбировать, несмотря на гнетущие мысли, чтобы почувствовать хотя бы что-то кроме терминального ужаса. Мимо будут прогуливаться охранники и свет их фонариков будет скакать по моим бедрам, а заключенные в соседних камерах, наблюдая эту картину, будут горланить обещания успокоить меня чередой изнасилований.

Деннис тяжело и протяжно вздохнул и открыл портфель. Вытащив оттуда не магнитофон или блокнот юриста, а пузырек с чем-то, что показалось мне стимуляторами, он засунул в рот две без всякой воды и закинул голову, двигая шеей из стороны в сторону, чтобы протолкнуть их в горло. «Ну раз вы хотите сейчас, то давайте приступим». Оплата была почасовая, полагаю, он был готов набраться терпения.

* * *

Мы разговаривали до утра, и когда оно наступило, глаза Денниса обрели будто желатиновую консистенцию и смотрели расширенно, с настороженностью. Хотя каждое окошко в комнату для консультаций было плотно закрыто, к тому времени, когда я закончила излагать свою версию событий, его волосы выглядели изрядно всклокоченными у основания.

«Ну ладно», — сказал он. Два полумесяца пота, потрясающие в своей конвергентной симметрии, красовались в районах подмышек на кокетке его синей рубашки. — «Мы можем это сделать». Он держал ручку так, как будто собирался писать, но вскоре снова щелкнул ею и отложил, передумав. «Хотя, наверное, было бы лучше, если бы я не слышал половины рассказанного». От этой реплики я едва не рассмеялась: ведь я не рассказала ему и малой части всех скандальных подробностей. «Советую принять вам душ перед слушанием по залогу», — посоветовал он. Пара мазков крови Бойда виднелись на моем оранжевом комбинезоне на уровне ключицы. Деннис поднялся и указал на них. «Ребенок в порядке, кстати. Бойд. Потребовалось много стежков, кровило безбожно. Он-то в норме, а вот его мамаша уже разводит говно в СМИ». Я никогда не видела ее фото, но она сразу представилась мне тонкой сухой женщиной, чья любовь к кардиганам и прочей скромной одежде взяла верх над жарким климатом Флориды. Интересно, перед камерами она тоже держит в руках библию?

* * *

Просидев всю ночь в изоляции, я и представить не могла, насколько быстро распространилась моя история по округе всего за шестнадцать часов. Выйдя после слушания о залоге, мы оказались в окружении толпы журналистов и фотографов, которые называли мое имя, щелкали камерами и лаяли мне в лицо вопросы. Большая часть, вроде бы, были настроены не столько на осуждение, сколько на восхищение смелостью и наглостью моей самозащиты. «Ваша честь», — начал мой адвокат, — «Внешность моей клиентки сделает ее крайне уязвимой мишенью для домогательств и сексуального насилия в тюрьме. Она слишком привлекательна, чтобы содержаться вместе со всеми». Со стороны толпы журналистов раздался шокированный приглушенный гул, этот вздох был подобен звуку, который раздается за мгновение до того, как брошенная в бассейн с бензином спичка вызовет огненный взрыв. Обвинение логично возразило, что в нашем обществе пенитенциарная система не знает шкалы наказаний в зависимости от степени привлекательности. Но согласится ли судья с моим адвокатом, учитывая мою прежнюю блестящую репутацию (за все разы, когда меня останавливали, мне даже ни разу не выписали штраф за превышение скорости, даже до того, как я вышла за Форда). Или хотя бы поверит моим банковским счетам, говорящим о том, что у меня нет денежных средств для побега (даже не проверяя кредитки, я была уверена, что ни одна из них больше не работает) и согласится с тем, что можно оставить меня под домашним арестом до суда.

Мне были выдвинуты обвинения в шести случаях совращения и сексуального насилия над двумя несовершеннолетними. До смешного мало, учитывая сколько раз я была с Джеком и Бойдом, но, видимо, обвинение выбрало только те случаи, которые считало неоспоримо доказуемыми. Хотя окружной прокурор дал понять моему адвокату, что исходя из версии произошедшего, изложенной Джеком, я буду обвинена в попытке непредумышленного убийства во время погони с ножом, на самом деле они лишь блефовали, пытаясь привязать факты к делу. Мы с Деннисом встретились с прокурором через несколько дней после слушания об освобождении под залог, чтобы обсудить возможные дополнительные обвинения. Стало ясно, что им не хватает показаний.

«Предположим, мой клиент искал Джека Патрика в целях насильственного действия — удара ножом, хорошо». Мой адвокат несколько раз провел рукой по усам и уголкам губ, как будто прозвучавшее утверждение было кусочком торта, который он только что съел и теперь вокруг рта остались крошки. «Между тем, мы знаем, и слова мистера Мэннинга это подтверждают, что Джек напал на того в приступе безумной ярости, вероятно, с намерением убить его. Сколько „прыжков веры“ нужно, чтобы моя клиентка почувствовала угрозу для себя? Когда он выбежал из комнаты, разве не самой очевидной мыслью было то, что он собирается взять пистолет из спальни отца? Что он собирается взять нож и вернуться, с тем чтобы напасть на нее, или подкараулить в другом месте? Разумеется, моя клиентка схватила нож и побежала. Она была в таком ужасе и боялась за свою жизнь, что даже не подумала о том, чтобы сперва одеться». Он положил свою руку поверх моей и повернулся ко мне. «Держу пари, при воспоминании об этом вы не можете сдержать слезы?»