Тамерлан (начало пути) - [5]
15
Двор Торгая, отца Тимура. Длинная пристройка типа конюшни. Тимур, очевидно, только что приехавший откуда–то, расседлывает своего коня. Входит взволнованный Чеку:
— Смотри, у меня трясутся руки и я не в силах натянуть даже тетиву лука! Кто скажет, увидев сейчас меня, что я лучший… э… воин–барласовец! Я не в состоянии вытащить саблю из–за пояса! Я развалина, чтоб мой язык отсох, прежде, чем молвит слово…
— Довольно! — обрывает резко и вместе с тем дружески Тимур — Дело не в твоем языке — выкладывай.
Чеку просит Тимура наклонить к нему ухо.
— Здесь нет никого, кроме нас. Выкладывай!
— Беда! — наконец–то решается говорить Чеку.
Тимур принимает серьезный, насколько это возможно, вид, машинально подставляет ухо.
— Тебя, хотят… того… — Чеку Барлас проводит острием ладони себе по горлу.
— Кто?
— Известно кто — братья, дядья Долона, — Вот эти глаза видели, а этими ушами я слышал… Только что…
Тимур мгновенно преображается, лицо его становится озабоченным…
— Они придут… ночью… но ты не отчаивайся… Я с тобой!..
Чеку входит в свою роль:
— Я их! — но увидев на лице Тимура нечто тревожное, умолкает — Что делать? Может быть пока не поздно, махнуть отсюда… В Кеш? Самарканд?…
— Нет! Нет! Что случится, того не миновать… пусть приходят — я встречу их!
— Я с тобой! Ты хотел сказать «мы встретим»!
— Спасибо, друг! А сейчас за работу! Видишь, в углу куча попон — неси их к лежаку! — командует Тимур и после небольшого раздумья говорит то ли Чеку, то ли себе: — Подумаем, как встретить достойно гостей…
16
Тимур с Чеку готовят действительно достойную встречу гостей. В духе современных заокеанских боевиков: там и сям упрятаны луки, сабли и др. На лежаке с помощью седел, попон, одеял и др. сооружена кукла — чем–то весьма отдаленно напоминающая спящего человека, ну, и т. д.; определены «огневые точки» — словом, двор обращен в боевой полигон. Правда, тщательно замаскированный…
— Ночь обещает привести хорошую луну, — это говорит Чеку.
— С помощью Аллаха, — а это Тимур.
— Одного боюсь, — заявляет Чеку, — в опасности твой отец, мать…
— Их нет дома.
— Как бы вот здесь у меня, — показывает на живот, — не выстрелило преждевременно.
— Смотри, не вспугни! — смеется Тимур.
17
С момента угона камарадинового табуна минуло не более одной недели, поэтому картина ночного неба почти не изменилась:
Наверху — почти полнолуние, по краям горизонта — там и сям мелькают звездочки. То — есть стоит типичная для Центральной Азии ночь, достойная пера изысканного придворного поэта… Разница лишь в том, что мы ее, ночную картину, несколько раньше наблюдали в степи, а сейчас она висит таинственным мистическим занавесом над барласовким кишлаком. И не просто над кишлаком — а конкретно над двором Тимура.
А вот и сам Тимур — пара настороженных глаз внимательно из–за щели между двумя жердями оглядывают двор. А вот и его верный приятель Чеку Барлас. Он также в засаде, в некоем закутке между двумя готовыми к бою луками. Чеку Барлас, как ни в чем не бывало, позевывает, отстукивает дробь на животе… Если взглянуть на прицел одного из луков, то можно увидеть в 7–10 метрах от него лежанку со спящим человеком. Но мы–то по предыдущему эпизоду знаем, что это вовсе не спящий человек, а кукла — приманка…
Секунда — другая посвящена стрекотанью цикад… и теням от предметов во дворе.
Но, чу! Что это? На крыше появляется часть человеческого силуэта, рядом — еще, еще, еще… Пара глаз заметалась в щели между жердями. Чеку Барлас, снова зевнув, застывает с открытым ртом… Один, два…
— Ввосьмером! — шепчет Чеку Барлас.
И начинается! Двое, ступая на цыпочках, подходят к лежанке. Кукла, приводимая в движение Тимуром веревкой, действительно создает иллюзию ворочающегося во сне человека. Незнакомец из всей силы намерен проткнуть «спящего» и уже делает взмах, ухватившись обеими руками за рукоятку сабли, но… пущенная Чеку Барласом стрела в этот миг пронизывает его насквозь — тот ничком падает наземь. То же происходит и со вторым…
— Засада! — кричит третий, наконец–то сообразив.
Он бросается с саблей на Чеку Барласа. Из укрытия выскакивает Тимур.
— Нужен Тимур — вот я — получайте! — восклицает он, бросившись в гущу сражающихся, придя на помощь приятелю.
Но вот повержен третий. Четвертый… пятый… Он демонстрирует подлинное искусство владения саблей. Тимур с помощью приятеля одолевает и шестого… седьмого… Последний, наверняка юноша, пытаясь одолеть забор, неловко падает, в ужасе закрыв глаза…
— Пощадим? — спрашивает разгоряченный Чеку Барлас.
На секунду — другую кажется, что так и будет: Тимур, конечно, пощадит врага, который продолжает сидеть у забора, всхлипывая. Он отбрасывает в сторону саблю, но… просит повелительно у Чеку Барласа… лук со стрелой.
— Он отпрыск Эренжена — нет им пощады!
Тимур натягивает тетиву… стрела вонзается в грудь юноши.
Все.
— Куда их! — Чеку Барлас показывает на лежащие там и сям трупы.
— Никуда!
— Останутся до утра?
— А ты как думаешь?
18
Тот же двор на следующее утро заполнен почти на половину людьми. Это — преимущественно пожилые и более того мужчины. У дверей дома — хозяева: отец Тимура по имени Торгай, сам Тимур, 2–3 его приятеля, в числе их, разумеется, и Чеку Барлас, Сардар и еще один, запомнившийся нам по предыдущим эпизодам.
Роман, сложный по форме и содержанию, насыщенный психологизмами, эпизодами-ретроспективами ― приглашение к размышлению о смысле жизни и предназначении человека, потерях и обретениях, непарадном братстве людей разных национальностей, чувствах дружбы, любви, милосердия как подлинных и вечных духовных ценностях.
Город на Неве заново раскрывается для читателей, ведь стиль изложения информации, выбранный автором, уникален: сначала берется цитата из известного произведения или мемуаров, и Екатерина дополняет его своими измышлениями и информацией из надежных источников, приобщая таким образом своих читателей к истории родного города. Итак, книга первая… В ней мы заглянем в окна, в которые всматривался одержимый азартом герой «Пиковой дамы» Германн, в надежде проникнуть в таинственный дом и разведать карточный секрет сварливой старухи-графини.
Новый приключенческий роман известного московского писателя Александра Андреева «Призрак Збаражского замка, или Тайна Богдана Хмельницкого» рассказывает о необычайных поисках сокровищ великого гетмана, закончившихся невероятными событиями на Украине. Московский историк Максим, приехавший в Киев в поисках оригиналов документов Переяславской Рады, состоявшейся 8 января 1654 года, находит в наполненном призраками и нечистой силой Збаражском замке архив и золото Богдана Хмельницкого. В Самой Верхней Раде в Киеве он предлагает передать найденные документы в совместное владение российского, украинского и белорусского народов, после чего его начинают преследовать люди работающего на Польшу председателя Комитета СВР по национальному наследию, чтобы вырвать из него сведения о сокровищах, а потом убрать как ненужного свидетеля их преступлений. Потрясающая погоня начинается от киевского Крещатика, Андреевского спуска, Лысой Горы и Межигорья.
В настоящей книге американский историк, славист и византист Фрэнсис Дворник анализирует события, происходившие в Центральной и Восточной Европе в X–XI вв., когда формировались национальные интересы живших на этих территориях славянских племен. Родившаяся в языческом Риме и с готовностью принятая Римом христианским идея создания в Центральной Европе сильного славянского государства, сравнимого с Германией, оказалась необычно живучей. Ее пытались воплотить Пясты, Пржемыслиды, Люксембурга, Анжуйцы, Ягеллоны и уже в XVII в.
Мы едим по нескольку раз в день, мы изобретаем новые блюда и совершенствуем способы приготовления старых, мы изучаем кулинарное искусство и пробуем кухню других стран и континентов, но при этом даже не обращаем внимания на то, как тесно история еды связана с историей цивилизации. Кажется, что и нет никакой связи и у еды нет никакой истории. На самом деле история есть – и еще какая! Наша еда эволюционировала, то есть развивалась вместе с нами. Между куском мяса, случайно упавшим в костер в незапамятные времена и современным стриплойном существует огромная разница, и в то же время между ними сквозь века и тысячелетия прослеживается родственная связь.
Видный британский историк Эрнл Брэдфорд, специалист по Средиземноморью, живо и наглядно описал в своей книге историю рыцарей Суверенного военного ордена святого Иоанна Иерусалимского, Родосского и Мальтийского. Начав с основания ордена братом Жераром во время Крестовых походов, автор прослеживает его взлеты и поражения на протяжении многих веков существования, рассказывает, как орден скитался по миру после изгнания из Иерусалима, потом с Родоса и Мальты. Военная доблесть ордена достигла высшей точки, когда рыцари добились потрясающей победы над турками, оправдав свое название щита Европы.
Разбирая пыльные коробки в подвале антикварной лавки, Андре и Эллен натыкаются на старый и довольно ржавый шлем. Антиквар Архонт Дюваль припоминает, что его появление в лавке связано с русским князем Александром Невским. Так ли это, вы узнаете из этой истории. Также вы побываете на поле сражения одной из самых известных русских битв и поймете, откуда же у русского князя такое необычное имя. История о великом князе Александре Ярославиче Невском. Основано на исторических событиях и фактах.