Там, за передним краем - [78]

Среди фашистов поднялась невообразимая суматоха. Одни бросились бежать, другие залегли и начали отстреливаться, а третьи сочли за лучшее поднять руки.

Майор Воронков, не ввязываясь в завязавшуюся перестрелку, с группой солдат устремился туда, где стали оживать огневые точки. Минометы, орудия, крупнокалиберные пулеметы начали бить по пятой роте, которая была уже недалеко от берега. Вокруг лодок закипела вода. То и дело она большими столбами вздымалась ввысь и с головы до ног окатывала переправлявшихся. Одна лодка перевернулась, другая… Уже с десяток человек добирались до берега вплавь.

— Автоматы и винтовки за спину! — скомандовал лейтенант Павлов. И только солдаты, а с ними Лида и Дина, успели это сделать, как прямо под носом лодки рванула мина. Лида вскрикнула. Лодка накренилась, погружаясь расщепленным носом. Лейтенант и трое солдат прыгнули в воду. Волна накрыла и Дину. Ее сразу потащило на дно. Собрав все силы, она толкнула головой воду, вынырнула, хватила ртом воздух, оглянулась: где Лида? Той нигде не было. Поддерживая раненого офицера, плыли солдаты. А Лиды не было. Лишь рядом бурело большое кровавое пятно. Но и оно прямо на глазах светлело, растекалось. Еще раз поискав глазами подругу, Дина поплыла. Сапоги, вещмешок, винтовка тянули вниз. Каждый взмах руки стоил неимоверных усилий. И уже когда казалось, что все, конец, больше и метра проплыть невозможно, — ноги коснулись дна. От земли будто и сила прибавилась. Быстрей к берегу.

А там уже слышался голос капитана Портона. Бойцы, отодвинувшись от уреза воды, зарывались в песок, готовились отразить возможное противодействие фашистов. И когда те попытались сбросить десант, то напоролись на плотный огонь. Особенно метко бил лейтенант Жуков. Он вырвался чуть вперед, гранатой уничтожил двух пулеметчиков и сам лег за их МГ-34. Патронов было достаточно, но он выждал, когда гитлеровцы подойдут ближе, и начал косить их. Потеряв около двадцати человек убитыми, они повернули назад.

А по Даугаве продолжали плыть лодки и даже паромы. Плыли наши, плыли и враги. Порой лодки сближались, и прямо на воде завязывались схватки.

Надя и Рита, а потом и присоединившийся к ним Лавров залегли на берегу и били по подплывавшим фашистам. Делали они это спокойно, обстоятельно. Вот на середине реки показался плот. Надя Чурикова посчитала: на нем одиннадцать гитлеровцев. Десять присели с оружием наизготовку, а одиннадцатый правит веслом. Оно у него в качестве руля. Выбрав момент, когда он вытащил его, чтобы подгрести с другой стороны, Надя выстрелила. «Кормчий» свалился в воду, за ним последовало и весло. Течение понесло неуправляемый плот в открытое море. Один из гитлеровцев попытался добраться до берега вплавь. Да где там! Это же Даугава, да еще в устье! И вода ледяная. Поначалу голова его темнела на воде. Потом скрылась. Скрылся в туманной дымке и плот.

А снайпера уже искали новые цели. Их пули решетили лодки, снимали рулевых.

Тем временем группа майора Воронкова миновала огневые точки противника и стала заходить им в тыл. По команде замполита солдаты забросали гранатами пулеметные гнезда и, уничтожив расчеты, сами залегли за трофейные пулеметы. Подпустив поближе гитлеровцев, теснимых капитаном Портоном, они открыли по ним огонь. Трупы врагов точно обозначили рубеж, до которого они дошли. Лишь небольшим группкам удалось вырваться из-под молота и наковальни. Прикрываясь насыпями, песчаными косами, они стали отходить в район Болдерая. В одном месте их перехватил взвод младшего лейтенанта И. Масляка. Завязалась рукопашная схватка. В ход пошли приклады, малые саперные лопаты, ножи.

К мосту через Булльупе прорвались немногие из фашистов. Большинство оставшихся в живых через поселок и лес отошли к Ритабулли, а затем и к Вакарбулли.

С наступлением темноты бой приутих. Промокшие, до предела измученные собирались снайпера к штабу полка. Таков был у них порядок: к концу дня, если не поставлена задача на ночь, явись к штабу полка (разыскать его не так уж сложно).

Когда подошел Лавров, около полуобвалившейся землянки уже сидели Чуринова и Кулдзиня. Вадим обратил внимание, что медаль «За отвагу» у Нади покорежена и даже краешек выщерблен.

— Это где же ее так? — показав на медаль, спросил сержант.

— Там, на берегу, — устало ответила Надя. — Осколок ударил. Если б не она, вряд ли я сейчас разговаривала бы с вами. Прикрыла меня.

— Говорят, если в бою попортилась награда, то ее можно заменить, — проговорила Рита.

— Нет уж, эту медаль, — Надя приподняла ее за выщербленный краешек, — я буду вечно хранить. Это истинно солдатская медаль.

Еле передвигая ноги, подошла Дина Абрамова. Лавров, Кулдзиня и Чуринова уже знали о гибели Лиды, знали, что с трудом выплыла и Дина. Поэтому девушки поспешили к ней на помощь. Помогли снять вещмешок, скатку. Дина присела на бревно.

— У тебя, наверное, до сих пор ноги мокрые? — спросила Рита. И, не дожидаясь ответа, развязала свой вещмешок, достала оттуда пару чулок, сделанных из обмоток. — На, теплые, сухие.

Абрамова положила их себе на колени, подперла голову руками и тихо, как бы про себя, сказала: