Талибан. Ислам, нефть и новая Большая игра в Центральной Азии - [90]
На первой встрече рабочей группы по проекту CentGas в Исламабаде вице-президент Unocal Марти Миллер выразил серьезные сомнения в том, что Unocal успеет к декабрю 1997 года. «Нет уверенности в том, что проект сдвинется с места. Это зависит от ситуации в Афганистане и от правительства, с которым мы могли бы работать. Это может случиться в конце этого года, на следующий год, через три года или это может оказаться пустышкой — если война будет продолжаться», — говорил Миллер на пресс-конференции 5 июня 1997 года. Пакистан и Туркменистан были вынуждены подписать новый контракт с Unocal, откладывающий срок начала работ до декабря 1998 года. Но для большинства наблюдателей даже эта дата выглядела чересчур оптимистической.
К тому времени Вашингтон и Пакистан все более и более скептически относились к способности талибов объединить Афганистан. В результате этого США стали рассматривать и другие возможности помочь Туркмении экспортировать свой газ. Внезапно изменив прежнюю политику, в июле 1997 года США заявили, что не будут препятствовать газопроводу Туркменистан-Турция, пересекающему Иран. Вашингтон утверждал, что это решение не означает поворот на 180 градусов в режиме санкций против Ирана. Но по мере того как европейские и азиатские нефтяные компании, расталкивая друг друга, пытались проникнуть на иранский рынок, американские компании усмотрели в этом открывшуюся возможность и усилили давление на администрацию Клинтона с тем, чтобы ослабить санкции против Ирана.[251]
Возможность перевозить каспийскую нефть и газ через Иран сделала непредсказуемый афганский трубопровод еще менее жизнеспособным. Решение Вашингтона оказалось ударом по Unocal и напоминанием для Исламабада; американская помощь — вещь ненадежная, сегодня она есть, завтра ее нет, и времени для насильственного объединения Афганистана у талибов остается совсем мало. Кроме того, Иран и австралийская ВНР Petroleum объявили о своей поддержке проекта газопровода из южного Ирана до Карачи, и далее в Индию, длиной в 1600 миль, стоимостью 2,7 миллиарда долларов и пропускной способностью 2 миллиарда кубических футов газа в день. Очевидным преимуществом этого конкурирующего с Unocal проекта было то, что полоса будущего газопровода не была разорена гражданской войной.
16 октября 1997 года премьер-министр Пакистана Наваз Шариф приехал на один день в Ашхабад, чтобы обсудить с Ниязовым проект Unocal. В результате Unocal, Пакистан и Туркменистан подписали предварительное соглашение о цене импортируемого туркменского газа, согласно которому Талибан получал 15 центов за 1000 куб. футов в качестве платы за транзит.[252] Решение Ниязова и Шарифа было совершенно неправдоподобным, они напрочь забыли о продолжающейся войне. Талибы были в бешенстве, так как решение было принято за их спиной, а они претендовали на большую плазу за транзит.
Unocal объявила 25 октября о расширении консорциума CentGas, в него вошли нефтяные компании из Японии, Южной Кореи и Пакистана.[253] Но попытка Unocal привлечь русских провалилась. Хотя 10 процентов в консорциуме были зарезервированы за «Газпромом», русский газовый гигант отказался подписать соглашение. Москва критиковала поддержку Талибана Соединенными Штатами и их попытку ослабить влияние России в Средней Азии.[254] Генеральный директор «Газпрома» Рэм Вяхирев заявил, что Россия не позволит Туркменистану или Казахстану экспортировать свою нефть и газ в обход России. «Упустить такой рынок… было бы, по меньшей мере, преступлением перед Россией», — сказал Вяхирев.[255]
Американские официальные лица уже вполне откровенно заняли антироссийскую позицию. «Политика США — способствовать быстрому развитию энергетики Каспия… Мы делаем это в особенности затем, чтобы способствовать независимости богатых нефтью стран, чтобы разрушить монополию России на путях транспортировки нефти из этого региона и, откровенно говоря, чтобы укрепить энергетическую безопасность Запада, диверсифицируя поставки», — говорила Шейла Хеслин, эксперт по энергетике Совета национальной безопасности.[256]
Bridas оставалась в игре, обзаведясь на этот раз могущественным партнером, против которого даже Вашингтон не смог бы возразить. В сентябре 1997 года Bridas продала 60-процентную долю своих латиноамериканских предприятий американскому нефтяному гиганту Amoco в надежде на то, что Amoco повлияет на Ниязова и поможет выручить активы Bridas в Туркменистане. Bridas пригласила делегацию Талибана во главе с муллой Ахмад Джаном, бывшим торговцем коврами, ставшим министром промышленности, вторично посетить Буэнос-Айрес в сентябре. Пакистанские власти отказались разрешить талибам вылет из Пешавара до тех пор, пока они не согласились посетить Unocal. Другая делегация талибов во главе с одноглазым муллой Мохаммадом Гаусом прибыла в Хьюстон на встречу с Unocal в ноябре 1997 года. Их поселили в пятизвездочном отеле, водили в зоопарк, показывали супермаркеты и космический центр НАСА. На обеде у Марти Миллера они восхищались его большим, удобным домом и плавательным бассейном. Талибы встречались с чиновниками госдепартамента и снова ставили вопрос об их признании со стороны США.
