Талибан. Ислам, нефть и новая Большая игра в Центральной Азии - [91]
После зимнего затишья весной 1998 года в Афганистане вновь начались бои, и проекты обеих компаний стали казаться еще менее осуществимыми. В марте в Ашхабаде Марти Миллер сказал, что проект откладывается на неопределенное время, так как, пока идет война, финансировать его невозможно. Ниязов был готов взорваться от нетерпения, a Unocal просила еще об одной отсрочке, после декабря 1998 года, чтобы найти источники финансирования. У Unocal возникли проблемы и в Америке. На ежегодном собрании акционеров некоторые акционеры выступили против проекта из-за плохого обращения талибов с афганскими женщинами. Группы американских феминисток начали поднимать общественное мнение против Талибана и Unocal.
В течение 1998 года давление феминисток на Unocal усилилось. В сентябре 1998 года группа «зеленых» потребовала у прокурора штата Калифорния ликвидировать компанию за ее преступления против человечества и окружающей среды, а также из-за связей Unocal с талибами. Unocal назвала обвинения «смехотворными». Сначала Unocal пробовала отразить атаки феминисток, а затем притворилась, что не слышит их обвинений. Но у Unocal не было шансов, компания имела дело не с иностранцами, а с американскими женщинами, которые пользовались поддержкой у администрации Клинтона.
«Мы не согласны с некоторыми американскими феминистскими группами в вопросе о том, как Unocal должна была бы себя здесь вести… Мы — гости в суверенных странах, имеющих свои политические, общественные и религиозные убеждения. Никакая компания, и наша в том числе, не может решить эти проблемы в одиночку. Уход из Афганистана, идет ли речь о трубопроводе или о наших гуманитарных проектах, не поможет решить эту проблему», — говорил Джон Имле.[258]
Бомбардировка американцами лагерей бин Ладена в августе 1998 года вынудила Unocal вывести свой персонал из Пакистана и Кандагара. Наконец, в декабре 1998 года Unocal заявила о своем выходе из созданного ее усилиями консорциума CentGas. Падение мировых цен на нефть, сильно ударившее по нефтяной отрасли, нанесло мощный удар и по Unocal. Unocal отказалась от участия в турецком трубопроводном проекте, закрыла свои представительства в Пакистане, Туркменистане, Узбекистане и Казахстане и объявила о 40-процентном сокращении запланированных на 1999 год капитальных вложений из-за низких цен на нефть. Единственной хорошей новостью в эти тяжелые дни была победа над Bridas. 5 октября 1998 года окружной суд штата Техас отказал Bridas в ее 15-миллиардном иске к Unocal — на том основании, что отношения сторон регулируются законами Туркменистана и Афганистана, а не Техаса.
Теперь, когда США были озабочены поимкой бин Ладена, могло показаться, что один раунд Большой игры закончен. Было понятно, что ни одна американская компания не сможет построить афганский трубопровод, — из-за позиции Талибана в женском вопросе, из-за бин Ладена и из-за непрекращающихся боевых действий. Unocal могла понять это и значительно раньше, но этого не произошло, пока талибы и Пакистан постоянно сулили скорую победу. Bridas оставалась в игре, но старалась не привлекать к себе внимания на протяжении нескольких трудных месяцев. Хотя проект почти умер, Пакистан упорно пытался поддержать в нем жизнь. В апреле 1999 года на встрече в Исламабаде Пакистан, Туркменистан и Талибан попытались оживить проект и заявили, что подыщут нового спонсора для консорциума, но уже никто не хотел связываться с Афганистаном и талибами, и иностранные инвесторы держались подальше от Пакистана.
Стратегия США была «клубком недоразумений», по словам Пола Старобина, и «высокомерной, запутанной, наивной и опасной», по словам Марты Брилл Олкотт. Писатель Роберт Каплан назвал этот регион «анархическим пограничьем».[259] Тем не менее, США, прочно связавшие себя с трубопроводом Баку-Джейхан, невзирая на крах нефтяных цен и нежелание нефтяных компаний инвестировать, упорно верили в возможность построения трубопроводов без ясной стратегии или урегулирования региональных конфликтов.
Передав моджахедам оружие и снаряжение на миллиарды долларов, американцы начали отходить от афганских дел после завершения вывода советских войск в 1989 году. Отход превратился в бегство в 1992 году после падения Кабула. Вашингтон предоставил своим союзникам в регионе, Пакистану и Саудовской Аравии, свободу самим разбираться с последовавшей гражданской войной в Афганистане. Для простых афганцев уход США со сцены был огромным предательством, а отказ Вашингтона организовать давление извне и заставить главарей враждующих групп договориться — предательством вдвойне. Другие афганцы были возмущены тем, что США разрешили Пакистану хозяйничать в Афганистане. Американское «стратегическое отсутствие» позволило всем странам региона, включая получившие независимость государства Средней Азии, подкармливать «своих» полевых командиров, усиливая и затягивая тем самым гражданскую войну. Поток американской военной помощи моджахедам не превратился в поток международной гуманитарной помощи, который мог бы склонить главарей банд помириться и восстановить страну.
После окончания холодной войны политика Вашингтона в отношении Афганистана, Пакистана, Ирана и Средней Азии страдала от отсутствия стратегии. США решали вопросы по мере их поступления, беспорядочно и по кусочкам, вместо того, чтобы опираться на внятную региональную стратегию. Можно выделить несколько этапов американской политики в отношении Талибана, порожденных внутренними политическими проблемами США или попытками найти быстрое решение вместо политической стратегии.
