Такси! Такси! - [50]

Таксисты военного времени видели много горя. Люди доверчиво рассказывали о похоронных повестках. Не освоившиеся с костылями раненые долго усаживались в машину - то москвичи возвращались домой. Один ненадолго, другие - навсегда.

Однажды Рыжикову удалось обнаружить вражеского диверсанта. Помогла шоферская наблюдательность. Проезжая по загородному шоссе, он заметил человека, который как-то странно читал книгу на ходу, как если бы был очень близоруким - высоко поднося к глазам. На обратном пути в Москву пассажир повстречался снова. Когда Рыжиков привез красноармейцев к странному читателю, они нашли вмонтированный в книгу фотоаппарат. А в кармане была карта местности с пометками.

Потом поредевших такси не стало вовсе. Рыжиков днем обслуживал денежную кладовую сберегательных касс, вечером возил артистов в студию радпоко-митета.

После войны Рыжиков снова стал таксистом. В 1947 году на его машине загорелся зеленый огонек. Трудно представить себе такси без этого знака - «свободен». Машина с зеленым огоньком стала частью московской жизни.

Евгению Васильевичу повезло: с ним всегда случались занятные происшествия, а если происходили они с другими шоферами, то те непременно рассказывали ему, и Рыжиков их записывал…

Общительный от природы, Евгений Васильевич любил рассказывать о своей жизни и делах таксистских и охотно слушал других. Но он никому не говорил об одной затаенной мечте: все увиденное и услышанное обобщить в книге. То, что эта книга могла быть интересной другим, он чувствовал, когда рассказывал людям бесхитростные истории из жизни таксистов, - так внимательно они его слушали. Но была у Рыжикова и главная задача: защитить профессию таксиста от напрасной людской молвы, показать ее такой, какая она есть.

Приняв решение написать книгу, Евгений Васильевич решил быть искренним до конца. Если он собирается защищать таксиста от навета и преувеличении, то нужно не приукрашивать эту профессию, рассказывать честно все. Только тогда поверят ему.

Евгений Васильевич Рыжиков рассказывал подряд все, что случается, без подхалимства перед будущим читателем. Подробно записал Рыжиков о том, как гнал машину со счастливым отцом, который ехал домой, чтобы взять одежду жены и поехать в родильный дом. А потом шофер, наверное, час ждал пропавшего отца. Водитель понял, что его надули. И обиделся за то, что его так ловко провели. Не жаль было денег, которые придется платить из собственного кармана, - досадно, что нарядно одетый молодой мужчина останется ‹победителем›.

7-й таксомоторный парк.

Рыжиков записал подробности стремительного путешествия с некой аргентинкой до Шереметьева. Им повезло со светофорами - нигде не задерживали - и они приехали вовремя, не спеша рассчитались. Была осень, и Евгений Васильевич решил наломать веток с багряными листьями. Счастливая идея! Когда он вернулся с букетом и хотел его положить на заднее сиденье, увидел черную сумку из замши. Он помнил ее: только что ее держала в руках аргентинка, которая рассчитывалась с ним за поездку. Евгений Васильевич помчался обратно в аэропорт, нашел свою пассажирку, которая шла к трапу самолета растерянная, понурая - видно, уже хватилась. Евгений Васильевич жестами показал дежурной - дескать, сумку забыли, и побежал к самолету, протянул осчастливленной женщине пропажу. Та растерялась, потом решительно открыла возвращенную черную сумку, протянула деньги - -таксист отказался, улыбнулся, и незнакомая женщина поняла, что поступила бестактно: деньги - за честность! Но она быстро нашлась, вынула красивую пудреницу из крокодиловой кожи и всеми своими знаниями русского языка, прояснившись лицом, дала понять, что это «сувенир… презент… жена». Кто-то из столпившихся у трапа иностранцев, лучше владевших русским языком, пояснил: да, это подарок жене, чтобы та знала, какой благородный у нее муж. Евгений Васильевич посмотрел на улыбающуюся стюардессу, на милиционера, носильщика. - вое знали, в чем дело, и минутой раньше сочувствовали женщине, которая второпях, в последний свой московский миг забыла в какой-то машине сумочку. Стюардесса сказала первой:

- Ну, конечно, возьмите. Отказом вы обидите.

И носильщик, и милиционер посоветовали то же. Евгений Васильевич взял пудреницу и сломя голову понесся к аэровокзалу, где стояла его машина. Он схватил пестрый букет из веток с увядающими листьями и примчался с ним к трапу. Задыхаясь, протянул его стюардессе, и та поняла, что он просит передать букет аргентинке. Через минуту улыбающаяся женщина выглянула из иллюминатора самолета, она держала в руках осенний подмосковный букет и приветливо улыбалась таксисту…

В 1963 году Евгений Васильевич сел за книгу. Вскоре это стало известно многим. Вспоминая далекое прошлое такси, Евгений Васильевич толковал со своими старыми товарищами из разных парков, уточнял, чтобы не напутать, когда, скажем, возник четвертый таксомоторный и когда возле Белорусского вокзала построили новый путепровод. Пришлось отвечать, зачем все это ему понадобилось. Так во многих парках узнали о том, что таксист пишет мемуары.

Водители - народ читающий, образованный. Почти у каждого есть в кабине про запас книга - на случай вынужденного ожидания. Кто из них не читал книги журналиста Анатолия Гудимова, который провел семь дней за рулем такси! Будучи уже немолодым человеком, Анатолий Иванович, бывалый водитель, пересел из личного автомобиля в машину с шашечкой и собственными глазами увидел, как изменилась Москва с тех времен, когда другой журналист, писатель Михаил Кольцов, в 1934 году провел три дня за рулем такси. Анатолий Иванович добросовестно рассказал об увиденном, защитил таксистов от придирок, незаслуженных упреков и тем завоевал их глубокое уважение. Его на улице узнавали те, с кем он недолго работал в одном парке. Его знали еще и потому, что он выступал в клубе шоферов. Там-то и было объявлено, что нашелся один хороший человек, понявший душу водителя такси, - это Гудимов.