Гид повел нас дальше. Мы проходили по цементным дорожкам в глубь кладбища, пока гид не сказал:
— Вот здесь, у этой могилы, Гизела Зелински упала и пыталась спрятаться за невысокой оградой и цветами, но ее настигла пуля. Лайнц был пойман у кирпичного забора.
Я глянул на мраморную плиту. Это оказалась могила немецкого художника Альбрехта Дюрера… Ирония судьбы.
Преступница, желавшая спасти элиту фашистского рейха, людей, опаливших войной Европу, Африку и Азию, на чьей совести десятки миллионов погибших, спасалась за цоколем могилы великого гуманиста.
В Нюрнберге, как и в Мюнхене, Ростенбурге, Аусберге, в уютном маленьком Тассау на берегу Дуная мы часто встречали напоминания о разгромленном фашизме и различных группах и группках, которые все еще не могут смириться с осиновым колом, который вбили в могилу нацизма в этом Дворце юстиции.
Даже в олимпийском Мюнхене, где деятельность партии Штрауса и НДП в эти дни была несколько приглушена (неподходящая обстановка!), мы были свидетелями попытки неофашистов сорвать митинг в Дахау и «овладеть» трибуной. Им это не удалось. Молодежь местных демократических организаций без помощи полиции выдворила их за ворота лагеря.
Таких крикунов, развязных молодых людей, можно было видеть в пивных, некогда бывших пристанищем фашистов, рвавшихся к власти. «Гитлеровских пивных» здесь десятки, и каждая — «историческая», ибо в ней выступал будущий фюрер, разрабатывались программы нацистов, собирались штурмовики.
Но питательных соков становится все меньше и меньше. Каждый раз, когда мы возвращаемся в новый молодой Мюнхен, где нет ни гитлеровских пивных, ни «памятных мест», в город, не имеющий прошлого и насчитывающий свое летосчисление не веками и даже не годами, а неделями, мы попадаем в обстановку нового омоложенного мира, который живет днем сегодняшним и мечтает о днях будущих.
Может быть, именно поэтому среди множества песен, услышанных на улицах молодого города, особенно популярной была «Если бы парни всей земли…» — песня, зовущая к объединению, к бдительности, утверждающая жизнь «идущих светлых лет».
«Имя твое неизвестно. Подвиг твой бессмертен». Эти слова высечены на могиле Неизвестного солдата. Горит Вечный огонь на могиле у Кремлевской стены в Москве. Тысячи советских городов свято берегут его. «Этот огонь каждого человека и огонь всего народа, — сказал писатель С. С. Смирнов, — огонь скорби и гордости, огонь памяти прошлого и воли к борьбе за светлое будущее».
В 1945 году советский солдат усталой рукой отставил автомат и взял в руки плуг. Пересел с танка на трактор. Но он помнит всё. Он помнит, и автомат у него под рукой…
Берлин — Мюнхен — Москва. 1967—1974 гг.
Мержанов Мартын Иванович
Так это было (последние дни фашистского Берлина)
Издательство политической литературы
Москва, 1971.
Заведующий редакцией А. И. Котеленец
Редактор Н. С. Гудкова
Младший редактор И. А. Дегтярева
Художник В. В. Ашмаров
Художественный редактор Г. Ф. Семиреченко
Технический редактор Н. Е. Трояновская
Ответственный редактор Г. В. Савелова
Фото В. Гребнева, Е. Халдея, И. Шагина
Сдано в набор 15 июня 1971 г. Подписано в печать 12 октября 1971 г. Формат 84 х 108. Бумага типографская № 2. Условн. печ. л. 13,86. Учетно-изд. л. 12,8. Тираж 300 тыс. экз. А00374. Заказ № 576. Цена 44 коп.
Политиздат, Москва, А-47, Миусская пл., 7.
Ордена Ленина типография «Красный пролетарий», Москва, Краснопролетарская, 16.
