Таинственный пасьянс - [67]

Проснулся я первый, папашка ещё спал. Мне он напомнил медведя, который совсем недавно впал в спячку.

Я достал лупу и книжку-коврижку и стал читать о том, что случилось на загадочном острове после большой Игры Джокера.

ДАМА БУБЁН …и маленький шут расплакался…

♦ "Как только Джокер ударил себя в грудь и произнёс несколько хвалебных слов в свою честь, большой круг распался. Маскарад снова вступил в свои права. Одни карлики угощались фруктами, другие стали пить сверкающий напиток. Вскоре они начали выкрикивать названия всех вкусов, какие он им дал.

— Мёд!

— Лаванда!

— Курбер!

— Рингрот!

— Граминер…

Фроде сидел и смотрел на меня. Хотя он был седой старик с глубокими морщинами, глаза у него по-прежнему блестели как драгоценные камни. Я подумал, что часто слышанное мною выражение "глаза — зеркало души" ничуть не преувеличено.

Джокер захлопал в ладоши.

— Все постигли глубину Игры Джокера? — спросил он у зала. Ему никто не ответил, и он нетерпеливо взмахнул рукой.

— Поняли ли вы, что моряк с колодой карт — это Фроде, а карты в колоде — это мы? Или вы настолько закоснели, что уже ничего не соображаете?

По карликам в зале было видно, что они не понимают того, что им говорит маленький шут. Да им как будто и не хотелось этого понимать.

— Фи, какой скандалист! — воскликнула Дама Бубён.

— Он совершенно невыносим, — пролепетала другая.

Маленький Джокер сидел несколько минут с несчастным видом.

— Неужели никто этого не понимает? — повторил он, от напряжения его бубенчики тихо позвякивали, хотя сам Джокер не двигался.

— Нет! — хором ответили карлики.

— Не понимаете, что Фроде нас дурачил и что главным дураком был я?

Многие карлики зажали руками уши. А некоторые закрыли и глаза. Другие же поспешили набрать в рот пурпурного лимонада. Казалось, все они напряглись изо всех сил, пытаясь понять то, что им говорит Джокер.

Король Пик подошёл к столам и взял бутылку со сверкающим напитком. Потом протянул её Джокеру со словами:

— Мы пришли сюда, чтобы отгадывать загадки или чтобы пить пурпурный напиток?

— Мы пришли, чтобы услышать правду, — ответил Джокер.

Фроде схватил меня за руку и прошептал мне на ухо:

— Трудно сказать, что из всего созданного мною останется после этого на острове.

— Хочешь, я попытаюсь остановить его? — предложил я.

Фроде покачал головой:

— Нет-нет, Пасьянс должен следовать своим законам.

Неожиданно Валет Пик подскочил к Джокеру и стащил его с высокого стула. Остальные валеты поспешили ему на помощь. Три валета навалились на маленького шута, а Валет Треф попытался всунуть горлышко бутылки ему в рот.

Джокер напряг все силы и выплюнул всё, что они пытались в него влить. Плевок полетел в зал.

— Джокер выплёвывает сверкающий напиток, — сказал он, вытирая себе рот. — Потому что без этого напитка лжи его голова лучше работает.

С этими словами он вскочил, вырвал бутылку из рук Валета Треф и швырнул её на пол. После этого бросился к столам и стал разбивать бутылки и кувшины, которые стояли на них. По всей зале звенели осколки стекла. И хотя осколки дождём сыпались на карликов, никто из них не поранился. Только один осколок поцарапал Фроде. Я видел, как у него на руке выступила капелька крови.

На полу образовались большие липкие лужи сверкающего напитка. Некоторые двойки и тройки легли на пол и лизали пурпурный напиток, сверкающий между осколками стекла. Те же, кому осколки попали в рот, выплёвывали их без малейшего вреда для себя. Другие застыли с открытыми ртами, лица их выражали гнев.

Первым взял слово Король Пик.

— Валеты! — воскликнул он. — Я приказываю вам сейчас же отрубить голову этому дураку.

Повторять приказ ему не пришлось — четыре валета выхватили мечи из ножен и направились к Джокеру.

Я подумал, что не должен покорно смотреть на это, но, когда я уже хотел вскочить, сильная рука Фроде удержала меня на месте.

На маленьком личике Джокера мелькнула растерянность.

— Только Джокер… — пролепетал он. — И никто… никто больше… — И маленький шут расплакался.

Валеты отпрянули назад. Даже те, кто закрывал глаза и уши, удивлённо их открыли. За долгие годы они видели много разных проказ этого маленького шутника. Но, должно быть, впервые увидели, что он способен плакать.

На глазах у Фроде заблестели слёзы, и я понял, что, несмотря ни на что, он никого не любил так, как этого маленького возмутителя спокойствия. Он попытался обнять Джокера за плечи.

— Ну-ну… — Фроде хотелось его утешить.

Джокер сбросил с себя руку Фроде, но тут перед Джокером вырос Король Червей.

— Должен напомнить, что не разрешается утешать тех, кто плачет, — сказал он.

— Треч тов! — воскликнул Валет Пик.

А Король Червей продолжал:

— Одно очень старое правило гласит, кроме того, что не дозволено никому отрубать голову, пока он не кончит говорить. А тут сказано ещё далеко не всё. Поэтому я приказываю положить Джокера на стол, пока мы не отрубим ему голову.

— Спасибо, уважаемый Король, — всхлипнул Джокер. — В этом пасьянсе только у тебя нашлось тринадцать добрых сердец.

После этого четыре валета подняли Джокера с пола и положили на один из столов. Тут он и лежал, заложив руки за голову и положив одну ногу на другую. В таком положении он и произнёс длинную речь, а все карлики столпились вокруг и внимательно его слушали.